— Закрой рот.

— Все знают, кто ты есть, Юджин. Знают не хуже меня.

— Говорю тебе, женщина…

— Больной, как уличная собака, всегда говоришь о том, что ты видел и чего боишься…

Он ударил ее, как делал уже много раз. От удара потекла кровь, как всегда текла от таких ударов. Люси покачнулась, но первая ее мысль была о мальчике.

— Аарон, — сказала она сквозь слезы боли, — пойдем со мной.

— Оставь этого ублюдка! — Юджин дрожал от ярости.

— Аарон.

Ребенок встал между отцом и матерью, не зная, кого слушать. Глядя на его перепуганное лицо, Люси заплакала сильнее.

— Мама, — сказал ребенок очень тихо.

Несмотря на испуг, его серые глаза смотрели сурово. Прежде чем Люси успела придумать, как разрядить ситуацию, Юджин схватил мальчика за волосы и подтащил к себе.

— Послушай отца, парень.

— Да…

— Да, сэр, — так нужно говорить отцу. Нужно говорить: да, сэр.

Он прижал Аарона лицом к вонючей промежности своих штанов.

— Да, сэр.

— Он останется со мной, женщина. Ты больше не утащишь его в гребаный сарай. Он останется со своим отцом.

Перепалка закончилась, Люси это поняла. Если она будет настаивать, она лишь подвергнет ребенка еще большему риску.

— Если ты сделаешь ему больно…

— Я — его отец, женщина, — усмехнулся Юджин. — Ты думаешь, я причиню вред плоти от плоти моей?