Так продолжалось около суток. Затем циклон сместился куда-то в сторону, просветы засинели в облаках, раззолотилось солнышко и наступило затишье – какое-то странно звенящее, затаённо-тревожное. Это безветрие, это безмолвие было похоже на тихий омут, в котором все черти водятся. И точно: ровно в полночь из этого тихого омута вынырнул, быть может, самый главный чёрт. Случилось это – редкие свидетели не дадут соврать – как раз после последнего удара главных часов на главной стольноградской башне.

Сначала над крышами покатились облака и тучи, закрывающие звёзды и новорождённый тонкий месяц. Потом вдруг почему-то пропало электричество, причём погасло только в том районе, где находился издательский дом «Русское слово». В кромешной темноте раздался какой-то приглушённый гул, похожий на звук реактивного лайнера, и в небе – точно молния – проблеснула «реактивная метла», как позднее утверждали очевидцы, которых набралось десятка два, не больше.

Реактивная метла стремительно снизилась над «Русским словом» и огненно-рыжее сопло – теперь уже с гигантским, оглушительным рёвом – стало извергать клокочущий вулкан огня и дыма. Черепичная крыша особняка моментально вспыхнула и затрещала, разгораясь на ветру, гулко распожариваясь. А дальше было то, что только в страшном сне может присниться.

Новые хозяева, как позднее выяснилось, не до конца обследовали и вычистили подвалы бывшего издательского дома господина Бесцели – там были тайники, вмурованные в стены. А в тайниках – под потолок – взрывоопасных штучек нашпиговано. И в результате взрыв получился настолько мощный, что все ближайшие дома – многоэтажные громады – заходили ходором, как будто началось землетрясение балла в три, четыре. В окнах зазвенели выбитые стёкла. На ближайшей колокольне даже оборвался колокол. Воробьи и голуби, ночующие под крышами высотных зданий, целый час потом летали, заполошно вереща. И летал среди них – восторженно каркая – какой-то необычный крупный ворон чёрно-белой масти, никогда в природе не встречавшийся.

В районе взрыва – ясное дело – паника возникла, суета. Милиция примчалась, машины скорой помощи, машины МЧС и ещё какие-то автомашины, полные начальства, по тревоге сдёрнутого с тёплых кроватей.

Подошли поближе. Мрачно стали смотреть на торжество гигантского огня.

Зловещее зарево танцевало на рыжих камнях, на железных балках перекрытия, расплавленных до пластилиновой мякоти. Дым ходил кругами – словно чёрный ворон в небе хороводил, отрясая пух и перья над пожарищем. Вода кипела и парила в лужах и прудах, находящихся неподалёку. Ближайшие деревья, ошпаренные жутким жаром, скукожились, превращаясь в каких-то чудовищных пауков и осьминогов, из любопытства обступивших место взрыва.