На вопросы полиции отвечала, что ничего не помнит, встретила в клубе парня, выпила коктейль, – а дальше пустота.

Дело не раскрыли. Записи с камер видеонаблюдения в больнице ничего не дали: машина была в угоне, а Вита надела капюшон, прежде чем выбросить ее из машины перед входом в приемное отделение.

Произошедшее разрушило не только ее жизнь. Отец начал пить, потерял работу. Мать в предынфарктном состоянии попала в больницу.

Планы, цели, мечты – все потеряло смысл.

Настя бросила учебу, а ее единственной близкой подругой стала мысль о самоубийстве. Настя часами лежала в кровати, размышляя, какой способ выбрать: вскрыть вены? Спрыгнуть с крыши? Наглотаться таблеток?

Все изменилось, когда она устроилась на работу в совиное кафе. Все изменилось, когда с ней заговорила Эрешкигаль.

* * *

– Мама, – позвал Ваня.

Трещал горящий клен. Ухали в чаще совы, скрипели кедры.

– Мама! – крикнул Ваня.

Мама не отозвалась.

С ее ухода прошло уже четыре дня. Ваня доел хлеб с повидлом, кашу и рыбные пирожки, стараясь не обращать внимания на привкус гнили. Хотел сам сварить обед, но шкаф, где хранилась еда, был пуст. Он подумал, что мама куда-нибудь переложила продукты, и тщательно обыскал дом. Еды не было ни в тумбочке у маминой кровати, ни на верхних полках шкафа, куда Ваня заглянул, встав на табурет. Ничего не нашлось и под кроватями, а в коробе, где хранился картофель, лежали только проросшие «глазки».

Пока он искал еду, голуби тихо ворковали, будто посмеивались над ним.

Держась за веревку, Ваня сходил к колодцу и набрал воды. Дров осталось мало, в доме становилось холодно. Ваня пил ледяную воду, разглядывал картинки в книжках и слушал, как возятся на чердаке голуби.

Несколько раз в день он выходил из дома, отходил от крыльца на длину веревки, вглядывался в туман, надеясь, что вот сейчас вернется мама. Улыбнется, обнимет, попросит прощения за то, что задержалась. Хлопали крыльями совы, скрипели кедры. Мама не приходила.

Голод становился жестче, когда терпеть не хватало сил, Ваня поднимался на чердак и ел голубей, сначала украдкой, боясь, что мама его застанет и будет ругаться, потом с бешенством, разрывая тушки на части. Мясо было сочным и нежным, вкусным.

Через неделю Ваня отошел на длину веревки от дома, отпустил ее и сделал шаг. Никогда он был на улице, выпустив веревку. Маму Ваня больше не звал. Если она не вернулась – значит, с ней что-то случилось в большом мире, он должен найти ее и помочь. Он оглянулся. Туман затягивал черную приземистую избушку. Клен продолжал гореть. Кедры беспокойно качали ветвями. Ваня пошел в ту сторону, куда обычно уходила мама.