Длинные иглы царапали руки и лицо, но Ваня шел вперед, спотыкаясь об узловатые корни и огромные шишки. Когда он обернулся снова, дома уже не было видно, пропали и красноватые сполохи, кругом только мгла и огромные кедры, качавшие острыми лапами. Ваня ускорил шаг.

Туман становился гуще и плотнее, так что не видно стало ни ветвей, ни даже вытянутой руки, которой Ваня нащупывал препятствия. Он шел медленно, боясь споткнуться и упасть. Если упадет, то наверняка потеряет направление, тогда уж точно заблудится и никогда не найдет маму.

Вдруг что-то набросилось на него из мглы, ударило в грудь. Ваня вскрикнул, упал. Но тут же сверху налетела огромная сова, вцепилась в волосы, рубанула клювом по лбу. Унеслась прочь, вырвав клок волос. Еще одна взрезала крыльями туман, прошлась когтями по плечу. Ваня закричал, кое-как поднялся на ноги и побежал. Совы налетали на него, клевали, царапали, били по лицу крыльями. Стоило Ване упасть на землю, поджать ноги к груди и закрыть голову руками, как птицы налетали с новой силой, рвали когтями одежду, кожу и волосы. Вцеплялись в руки и ноги, будто хотели унести. Ваня вставал на четвереньки и полз, сбивая колени и ладони о корни и камни. Совы перестали его преследовать, только когда изодранными окровавленными пальцами Ваня нащупал ступеньку крыльца. Птицы пригнали его домой.

Ваня умылся и переоделся. Кое-как обработал ссадины йодом, заклеил пластырем. Самая страшная и болезненная рана пульсировала на лбу, в глубоком порезе виднелась белая кость.

Голуби ворковали и смеялись. Они как-то выбрались с чердака, настигли маму в мире цветных картинок и сделали с ней что-то плохое.

* * *

От голода болел живот. Ваня больше не выходил из дома, боялся даже идти к колодцу. Ему было больно, одиноко и страшно. Его бил озноб, что-то в нем менялось, кости ныли, зубы выпадали, кожа шелушилась и трескалась, покрывалась пупырышками, как на месте вырванных у птиц перьев. Злость и ненависть вытесняли тоску по маме. Голуби виноваты в том, что мама ушла. Голуби заставили ее бросить его. Он должен убить их всех, найти, растерзать, сожрать.

Пошатываясь, Ваня поднялся на чердак. Голуби ворковали, чистили перья. Ваня теперь понимал, о чем говорила мама. Он ясно видел, что это не голуби, а крысы. Грязные, вонючие крысы, обидевшие маму. Ваня зарычал и бросился на голубей. Рвал на части, грыз, бил. Птиц, вылетевших через открытый люк, Ваня разодрал внизу, бегал за ними по дому, цеплялся ставшими вдруг жесткими и крепкими когтями за стены и потолок, высоко подпрыгивая, ловил на лету и жрал. Вокруг него летали окровавленные перья, снаружи довольно кричали совы.