Я никогда не доводил фигуру до красного свечения – лишь только она начинала розоветь, тут же приказывал мелюзге перестроиться. И так до бесконечности, до полного и необратимого автоматизма. Несколько раз я чуть-чуть опаздывал и дело доходило до легких травм, но ничего страшнее разбитых носов и подранных коленок, по счастью, не случалось.

– Че творишь? – спросил у меня однажды пьяный в стельку Бухонов. – Это не футбол, это какие-то, мля, танцы на траве. Ты их там не тискаешь после тренировок, случайно, а?

Мне страшно захотелось врезать кулаком по его одутловатой морде, но я сдержался.

После тренировок мы с ребятами шли в зал, где я рассказывал про великих игроков и тренеров, про футбольное искусство, про молодого новатора Гвардиолу и безумца Марсело Бьелсу, про мечту и про залитый солнцем стадион города Барселона.

Лишь изредка я разрешал ребятам поиграть, побить по мячу, попасовать. Все остальное время мы либо тренировали перемещение по полю, либо я с ними говорил. И к разговорам этим я готовился изо всех сил: читал статьи и книги, выискивал удивительные факты, смотрел записи великих игр – понимал, что без этого моим подопечным наскучат странные упражнения. Я вырабатывал у них особенный рефлекс – за часами тягомотных перемещений по полю следовали часы увлекательных рассказов в уютной семейной атмосфере, которой им наверняка недоставало дома.

Однажды мне приснился отец: иссохший, весь желтый, угловатый. Он посидел в зале, в котором я рассказывал детишкам про футбол, потом злобно на меня зыркнул и процедил: «Пидриола, Хуелса, тьфу, петушары», а после добавил ругательство на каталанском – но я отлично его понял, ибо в свободное время учил испанский язык.

Я проснулся со слезами на глазах и долго потом лежал в постели и рассматривал подтеки на потолке, пытаясь понять, одобрил ли меня отец или проклял.

2011

2011

Как-то я спровоцировал Бухонова на спор – сказал, что после моих упражнений и тактических занятий десятилетки будут так хороши, что буквально разорвут его команду. Он захохотал. Я предложил пари: в последний день весны мы проведем футбольный матч – и если я вдруг проиграю, если мои малые не уничтожат Бухоновских парней, то я отдам ему деньги, которые получу за квартиру.

– Ты дебил? – спросил Бухонов. – Ты ж с ними вообще не тренируешься, мля. Они только в бабочек сраных по полю выстраиваются. Старшаки их в говно перетрут.

Я пожал плечами и уточнил:

– Только не старшаки. Ты ведь настоящий тренер и из любого навоза сделаешь конфетку. Собери команду из заводских друзей.