– Нет. А ты?

Виталик мотает головой и показывает ладони: чистые, без ожога.

– Пойдем отсюда, Серый.

– Пойдем.

Запах кокосового ароматизатора в машине напоминает о мире, в котором мы жили еще утром. Виталик прижимается затылком к подголовнику и закрывает глаза. Он похож на мертвого, только пальцы все сильнее и сильнее сжимают руль, будто кого-то душат.

– Серый, – хрипло говорит он, – надо ее остановить.

– Я знаю ее адрес.

Виталик открывает глаза и недоуменно смотрит на меня.

– Да я этот дом теперь в два счета найду!

– Я не о Куй-бабе, Витас. Я о девчонке. Пока она своего Ромочку не вылечит, ее ничто не остановит. Мы не знаем, за сколько она с Куй-бабой сторговалась. Уже тридцать два трупа, сколько еще ей осталось?

– А сколько с тебя, Серый, Куй-баба запросила? – глухо спрашивает Виталик.

– Двенадцать. А с тебя?

Виталик яростно трясет головой.

– Не скажу. И что я у нее просил – тоже не скажу… Говоришь, у тебя адрес девчонки есть?

– Все есть: имя, фамилия, адрес, телефон. Только светиться нам ни к чему. Трубку она не берет. А вот в тубдиспансере Ромочку своего постоянно навещает.

– Завтра напишу заявление на отпуск, – отвечает Виталик. – А как зовут эту сучку?

– Юлия, Юлька.

Судьба улыбается нам через неделю. Девчонка выныривает из дыры в заборе вокруг территории тубдиспансера. Она идет к остановке, на ходу что-то просматривая в телефоне. Виталик вырастает перед ней, без замаха бьет в солнечное сплетение и тут же подхватывает на руки. Упасть на асфальт девчонка не успевает.