И он захотел! Захотел всем сердцем, всей своей бесполезной душой! И в тот же миг вода схлынула, уронила его на дно чёрной, дымящейся ямы. Серафим сделал вдох, закашлялся. Он стоял на четвереньках и мотал головой, поражаясь удивительной ясности сознания. Он плакал и смеялся одновременно. Марь не обманула! Она словно вернула ему его самого. Словно раньше он состоял из множества разбитых черепков, а теперь собрался воедино.

– Спасибо, – прошептал Серафим и встал на ноги.

Казавшаяся бездонной торфяная яма оказалась вовсе не глубокой. Чтобы выбраться из неё, потребуются совершенно незначительные усилия. Но выглядеть при этом он, скорее всего, будет как угарник. Серафим усмехнулся, посмотрел на свои перепачканные в грязи, но всё же абсолютно человеческие руки. Нет, он не угарник! Он нечто гораздо более развитое и опасное!

Его уже ждали. Они стояли полукругом, в нетерпении топтались на месте, скалились, рычали, сыпали искрами, но не решались напасть. Они были похожи на голодных псов, готовых разорвать в клочья беспомощную жертву. Вот только Серафим больше не был беспомощным и больше не был жертвой.

Он осмотрелся. Ничего не изменилось. Да и что могло измениться в этих мёртвых, дотла выжженных землях?

Смысла задерживаться здесь не было. Нет никакой радости в том, чтобы наблюдать за беспомощной яростью угарников и их создателя. Серафим стряхнул со штанов рыжую пыль и, весело насвистывая, направился прочь.