Антоний был виноват и в выборе для расположения лагеря мыса Акциум. В летние месяцы это было неподходящее место для многочисленного войска. Данная местность была опасной, лишенной растительности, там быстро распространялась малярия; провизия заканчивалась, и люди рассеялись, чтобы избежать голода. Октавиану приходилось не лучше: его войска на берегу также испытывали нехватку продовольствия, а экипажи судов в море были утомлены непрерывным патрулированием.

Ситуация фактически заходила в тупик; очевидно, нужно было что-то предпринять, чтобы положить этому конец. Возможно, именно тогда Клеопатра снова заговорила о том, что было бы мудро отозвать армию и поставить флоту задачу продолжать сдерживать Октавиана. Превосходящие числом и размером корабли Антония в худшем случае должны были суметь выполнить эту задачу, а в лучшем – уничтожить противника в ходе морского сражения. Аргумент был весомым, и, побежденный настойчивостью Клеопатры, Антоний сдался. На военном совете он объявил, что намерен дать бой врагу в море. «Я решил, – воскликнул он, – начать с кораблей, которые значительно превосходят вражеские, так что после победы мы сможем одолеть и их пехоту».

Повисла тишина. «Должно быть, Антоний, военачальник, никогда в жизни не участвовавший в морском сражении, выжил из ума. Или это решение приняла его злополучная супруга, царица Египта?» – думал каждый присутствовавший на совете римлянин, и Агенобарб дерзко спросил, должна ли победа быть принесена в жертву прихоти женщины. Он призвал Антония вспомнить Филиппы и довериться доблести своих легионов. Антоний не удостоил его ответом. Он холодно отдал приказы и, распустив военный совет, ушел в лагерь. Агенобарб больше ничего не сказал и той же ночью переметнулся к врагу.

Подозрение Агенобарба было в чем-то верным, в чем-то – нет. Антоний был неопытен в военно-морском деле, так что, вероятно, именно Клеопатра несла ответственность за решение сражаться в море. Для нее это был, без сомнения, единственный способ бежать из Эпира и увезти с собой Антония. Ее план был прост. Выйдя из залива Арта позади больших кораблей Антония, египетская эскадра должна была отклониться от курса, как только начнется битва. Затем, будучи уже далеко, эскадре следовало остановиться, взять на борт Антония и лечь на курс к Африке. Возможно, царица не раскрыла подробности Антонию. Клеопатра даже могла раздувать в его сердце надежду на победу в морском сражении, но решение она приняла, и оно было окончательным.

Сомневаясь до последнего, Антоний осмотрел свой флот. Тот, безусловно, требовал внимания. Многие корабли, простоявшие так долго на якоре, стали непригодными, другие не могли выйти в море из-за нехватки гребцов. Болезни и дезертирство также посеяли панику среди экипажей. Казалось бы, уже иссякшая энергия Антония вернулась к нему под влиянием необходимости. Он действовал решительно: сжег треть флота, а боевой состав переместил на уцелевшие корабли, отправил на них 20 тысяч легионеров для участия в морском сражении и приказал командирам демонтировать мачты и оставить паруса на берегу.