Ситуация еще более усугублялась резким ростом субстандартного ипотечного кредитования, то есть кредитования заемщиков, которые по разным причинам не имели права на получение регулярных (первичных) ипотечных кредитов. В 2000 г. на субстандартный ипотечный рынок приходилось 7 % всех ипотечных кредитов. Он обслуживал в основном потенциальных собственников жилья, которые не могли сделать первоначальный взнос по первому кредиту, но имели доход, достаточный для выплаты процентов по ипотечному кредиту с фиксированной ставкой – такие кредиты и были в основном представлены на этом рынке. Секьюритизация их проводилась в достаточно скромных объемах.

Затем комбинация финансовых инноваций и политического давления разогрела рынок. Количество людей, которым предлагались субстандартные ипотечные кредиты, быстро росло, в то время как система их проверки практически развалилась: к 2004 г. более трети субстандартных ипотечных кредитов было предложено вообще без внятной оценки финансового положения заемщиков^{380}. Финансовые компании начали ускорять консолидацию субстандартных кредитов и «переупаковку» их в ценные бумаги. Найти покупателей на них труда не составляло. Спрос на консолидированные долговые обязательства, обеспеченные субстандартным ипотечным покрытием, был особенно высоким в Европе благодаря привлекательной доходности и снижению ставок обращения взыскания, которые были установлены в конце 1990-х гг. По сути, в отличие от обычной деловой практики, многие секьюритизаторы фактически поощряли ипотечных кредиторов выдавать новые кредиты, а затем продавать их.

Между тем Министерство жилищного развития и городского строительства принуждало компании Fannie Mae и Freddie Mac наращивать долю беднейших американцев среди домовладельцев. Fannie и Freddie были любопытными образчиками компаний с государственным участием. Они начали свою деятельность как федеральные агентства – Fannie в 1938-м, а Freddie – в 1970 г., но позже были преобразованы в акционерные корпорации (в 1968-м и 1989 г. соответственно). Ни рыба ни мясо, они порой действовали как обычные частные компании (и, естественно, платили топ-менеджменту зарплату, как в частных компаниях), при этом пользуясь косвенной поддержкой правительства (что позволяло им занимать под самые низкие проценты) и тесными связями с политиками. Их умение упаковывать ипотечные кредиты в ипотечные ценные бумаги и продавать их инвесторам при неявной поддержке правительства США стимулировало приток иностранных сбережений на американский рынок жилья.