Одиночество отца требовало еще большего уважения, было еще более неприкосновенно, чем одиночество в той ночи. Нельзя было даже просто попасться ему сейчас на глаза. Анисим чувствовал это.

— Чего это он? — шепнула Рита. — Что он, козы живой никогда не видел?

— Помолчи, — оборвал ее Анисим. — Не надо… Извини.

Рита смолкла. Отец, отвернувшись наконец от козы, шагнул в освещенное солнцем пространство, пересек его и вошел в следующую, тоже сумрачно затененную деревьями просеку. Но шел он не к дому, а в сторону от него. Наверное, опять к полковнику Кравцову, подумал Анисим.

Отец шел, как всегда, неторопливо, он вообще не терпел спешки и суеты. Он не пополнел с годами, не ссутулился, походка у него была легкой, и, глядя в его ровную спину, Анисим подумал, что издали отец выглядит совсем молодым человеком.

Сейчас уже не казалось, что отца что-то гнетет. Он шел медленно, гуляющей походкой. Дошел до конца дальней просеки, свернул вправо… Да, пошел к Кравцову. Опять будут сидеть весь вечер на веранде над шахматной доской, подумал Анисим.

Рита соскользнула с рамы велосипеда.

— Фу-у! Устала. Пойдем пешком. А то сидишь, как ворона на проволоке.

Анисим послушно слез с седла.

— Боишься отца? — спросила Рита.

— Нет, — сказал Анисим.

— А чего ж ты от него прятался?

— Так надо было, — неопределенно ответил Анисим.

Рита стояла совсем близко к нему, лицом к лицу, и Анисим вместе с исходящим от нее запахом костра уловил в ее дыхании сладковатый запах вина. И это было неприятно. Лицо Риты, лишенное косметики, было безгреховным, а запах вина снова пробудил в душе Анисима тяжелые сомнения, терзавшие его весь день. Анисим отодвинулся от нее.

Рита, кажется, что-то поняла или почувствовала и сказала:

— А я весь день про тебя думала.

Она осторожно притронулась пальцем к синяку под глазом Анисима и добавила с непривычной и совсем не свойственной ей нежностью:

— Не послушался меня, и вот… Больно?

— Уже нет, — сказал Анисим.

Она некоторое время смотрела на него, придвинувшись к нему совсем близко. Потом вдруг вскинула руки на шею Анисима, крепко и властно приникла к нему всем телом и поцеловала в губы. И сразу же оттолкнула его ладонями в плечи и отступила на шаг.