Люди, удивлённые огромной покупкой, начали собираться вокруг. Бесстыдный торговец поднял подол длиннющей сорочки. Христос начал класть ему в по­дол яйца.

— Пять... Десять... Двадцать...

И тут Магдалина с радостью, даже упало сердце, увидела.

За толпой сидел на коне, похожий на самовар, крас­ный Корнила и осматривал народ. Шелом держал в руке. Подстрижённые горшком волосы падали на низкий лоб.

Искал мрачно и не находил. Она хотела было по­дать ему знак, но побоялась.

— Пятьдесят, — считал Христос. — Двести...

Торговцу было уж тяжело держать. И тогда Христос, нагнувшись, чиркнул ножом по очкуру его порток. Портки упали. Скупердяй, весь красный от позора, боясь выронить яйца, до белых суставов вцепился в подол. Убегать он тоже не мог: портки связывали ноги у самой зем­ли. И потому он показывал людям и дальше свою непри­глядную наготу.

— Видите? — под общий хохот объяснил Юрась. — Срам в бане.

И тут Магдалина с радостью увидела, что Корнила услышал хохот и смотрит сюда.

...Увидел. Тронул коня в толпу. А за ним, клином раздвигая гурьбу, двинулись всадники. Пошли перед ними поп и два ксендза.

— Срам, видите, лишь в бане. А срам твой и в толпе можно купить. Всего за две сотни яиц. Ну-ка, люди, бери остальное. Бери, баба, малышу в ручку дашь.

Хохот даже оглушал... Магдалина видела, что pядом с конем Корнилы идут поп и два ксендза. Ясно, зачем. Чтобы огласить приказ о взятии от имени церкви. Обо всём подумали. Она поняла, что сегодня же будет свободна, что сегодня же устроит свою жизнь. Ратма не забудет её — она твёрдо знала это.

Юрась хохотал вместе со всеми, оскаливая белые зубы. И вдруг умолк — это толкнул его Тумаш. Ис­чезла улыбка. Разрезая толпу, приближался к ним закованный в латы и кольчуги конный отряд. Беспо­щадные, дремучие глаза Корнилы встретили неесте­ственно большие и прозрачные глаза Христа. Сотник усмехнулся.

Поняв что-то, умолк и народ. Теперь железный конь возвышался над самим Юрасём. Сотник положил одну руку на эфес меча.

— Отыгрался, шалбер. Цепь сюда!

И протянул руку в железной перчатке:

— Взять!

— В чём дело? Кто? За какой грех? — шептали по­всюду голоса.

И тогда запели голоса священников:

— Приговор духовного суда... Вор... Богохульник... Позорящий Бога и церковь... По повелению святой службы...