Оседлав широкий, с синими прожилками, розоватый мясистый нос, Георгий Евлампиевич бережно, словно хрупкую деталь после доводки на меру высшей точности, поднял заскорузлыми, но еще сильными рабочими руками один из драгоценных листочков с мелким, но довольно четким печатным оттиском и неторопливо начал читать вслух:

— «Губернский комитет РСДРП большевиков.

Товарищи!

Идейно-политические и организационные принципы, разработанные еще органом революционных марксистских организаций — газетой «Искрой», а затем положенные II съездом РСДРП в основание программы Российской социал-демократической партии, показали, в практической деятельности большинства местных организаций, активно действующих в стране, свою высокую жизнеспособность в самый ответственный период очень трудной и сложной теоретической, организационной и политической работы по сплочению разрозненно действовавших революционных марксистских организаций в единую марксистскую партию рабочего класса России».

— Какие это принципы, Евлампиевич? — не удержался Сочалов.

— Уж больно ты резвый, как я погляжу, — перефразировав расхожие слова из хрестоматийного стихотворения, отмахнулся от вопроса Тихий.

— Читай, читай, товарищ Малыш, — назвал партийного руководителя по подпольной кличке Масленников. — Хочется поскорее узнать, что наш губком предлагает на нынешний день. И за работу! — Он был совсем недавно введен в состав руководства местной организации РСДРП и жаждал деятельности.

— «…Как уже вам известно, — читал Тихий, — в стране год от года нарастает мощное движение рабочего класса, поддержанное не однажды крестьянскими бунтами, самовольными захватами помещичьей земли, разорением помещичьих усадеб.

В этих сложных условиях именно в России теперь сама история поставила в качестве самой близкой и самой главной ту задачу, ради решения которой некогда и объединились в рабочую партию все наши марксистские революционные организации».

Георгий Евлампиевич посмотрел на слушателей, налил в стакан заварки из чайника и кивнул хозяйке дома, прося налить кипяточку из самовара.

— Давай, дед, что там еще про наши задачи? — не унимался Сочалов.

— Ну, командир, и скор же ты. Прямо как в лесу на учениях. Все ему сразу вынь да положь.

— Ладно, читай, послушаем дальше. Слова для меня будто и знакомые, но в чем тут соль?

— А что тут мудреного, — парировал Тихий. — Решения Второго съезда помним? Вот и сдается мне, что получили мы теперь конкретные разъяснения, как эти решения претворить в действие у нас, в нашей повседневной практической работе.

— Вот это в точку бьет! — невольно вырвалось у немногословного, но темпераментного боевика-комитетчика Кочурина.