— Уйди…

— Варька на шее, Лазурка на руках — куда я пойду с таким грузом?

Антон про себя пожалел товарища и одновременно осудил: «Геройский был парубок, но слабаком оказался».

Йосып заскрипел зубами, словно перетирал ими песок, ударил по столу твердой ладонью, которая представляла собой сплошную затвердевшую мозоль.

— Спутали меня, ведьмы-сестры. Попал им в руки, словно муха в паучьи тенета. — Распалился, жилы на лбу напряглись, губы порозовели — стал похож на прежнего Йосыпа.

Антон решил высказать приятелю все, что думал о нем.

— Трешься в сельпо возле бутылок… Разве тебе там место? Инвалид ты какой или старик никудышный? Найди работу по плечу. Хочь в колхоз иди, хочь на завод ступай. А то бегает из склада в склад, как голодная мыша… И слезу твою видеть противно.

Йосып прищурил глаза, подобрал губы.

— А что, кореш, мо быть, действительно махнуть куда?! Во-во… — начал он строить планы. — На Домбасс, в шахту, под землю, га? Нехай шукают, — захихикал торжествующе и враз, потух, заключил обреченно: — Гири на ногах, разве убежишь?!

2

Юрко, видимо, подвернул руку, когда боролся с Лазуркой.

Ночью начался жар. Терпеливо и молча хлопотала Паня над старшим сыном. Неодетая, в одной исподней рубахе, она выбегала в сени, где стояла холодная вода, чтобы намочить компресс для головы, ходила в кладовку за топленым жиром, чтобы смазать им вздувшийся сизо-горячий бугор плечевого сустава.

Утром автобус «Азовкабеля» сделал крюк, чтобы подкинуть мальчонку в слободскую больницу. Паня, взяв Юрия за здоровую руку, повела его в приемный покой. Антон с саднящей тяжестью в сердце трясся дальше — ехал с хлопцами на работу в город.

Просвечивали руку рентгеном, накладывали всякие примочки, мазали холодящими мазями. На вид вроде бы все прошло, но пошевелить рукой было больно.

— Растяжение связок, — объяснил врач. — Надо выдержать время.

Времени прошло достаточно много, а рука все не поправлялась. И Антон встревожился не на шутку. Холодом обдавала мысль: «Что, если усохнет?» Все отцовское существо вскидывалось в протесте: «Не допущу. Свою руку отдам, а сын не будет калекой!..» Но сам же хорошо понимал, что это только слова, которыми не поможешь. Надо что-то делать. Может, свезти сына в Бердянск, может, еще дальше?

Возле почты встретился с Миколой Микитовичем Солонским.

— Только в Андреевку, до деда Ковбасы! — категорично заявил «лекарь».

Антон запротестовал:

— До знахаря? До костоправа?!