Она слабо шевельнула поблекшими до пепельного цвета губами, сказала совсем не то, что он ждал:

— Я так хотела быть счастливою…

— Будешь, будешь! — поспешно заверил он.

— Нет… Уже не буду.

— Нина, зачем ты так?.. Хочешь, поженимся!

— Ни, зараз не хо́чу. — Отрицательно покачала головой, снова намерившись броситься в воду. Юрий предупредил:

— Только не дури, ладно?

— Покамест не буду.

Он поторопился нырнуть первым. Мигом выскочил на поверхность, следя за ее прыжком. Плыл с нею рядом, держась почти вплотную, пока не достигли берега.

3

Юрий Баляба прибежал на бригадный двор, запряг в арбу-тавричанку пару гнедых лошаденок, лихо покатил к своему подворью. Правил стоя, выбрав втугую вожжи, чуть расставив ноги, держался прямо, едва заметно покачиваясь. Со стороны могло показаться — летит по воздуху. Во двор въезжать не стал. Спрыгнув на землю, привязал вожжи к щаблю арбы, подался в сарай за вилами и граблями, шумнув на ходу отцу:

— Гайда, поехали, часу мало!

Антону нравилась сыновья озабоченность, отметил, щуря глаза в довольной усмешке:

— Поторапливайся не спеша, вот и успеем засветло обернуться.

Путь предстоял до дальнего ставка. Еще на прошлой неделе Антон выписал соломы, да все недосуг было перевезти. Сегодня выбрал время. Юрий охотно согласился ехать с ним. Нагрузить арбу в четыре руки — пара пустяков. Дорога до ставка накатана, погода стоит тихая, так что ветром арбу не раздергает.

Антон с удовлетворением погладил себя по груди, взял в сенях на лавке торбу с харчами и, закинув ее за плечи, пошел к воротам. Настигший его Юрий удивился:

— В Антарктиду собрался, что ли?

— Чего ты пытаешь?

— Харчей припас на год!

— А!.. Это в дороге не заважит. Знаешь селянское правило: уезжаешь на час — бери харч на неделю.