— Что говорит Женька?

— Говорит, что его покойный отец был страстным коллекционером боевого оружия. Очевидно, отец все это и собрал.

— Кретин чертов!.. Не мог сообразить, что коллекционеры собирают оружие различных образцов! Нашли трехлинейки?

— Так точно.

— Идиот. А гранаты? Ведь это модернизированные гранаты, образца четырнадцатого года, а его папаша преставился в тринадцатом! — Осипов вскочил, забегал по комнате. — Сказал бы коротко и ясно: кто-то подложил в подвал оружие, возможно, с провокационной целью. Японских «Арисак» среди винтовок нет?

— Нет. После того как мы из «Арисак» покончили с Блаватским, мы их передали во Второй полк.

— И то хлеб. Теперь слушай внимательно. В нашем распоряжении день-два максимум. Не уложимся — нас уложат. Немедленно передай Цветкову, чтобы заготовленное им «Обращение к гражданам Туркестана» было под рукой. Надо начинать. Но прежде попробуем решить проблему Ботта.

Утром 17 января Евгения Ботта вновь привели на допрос к Фоменко. Юнец, потеряв во время ареста пенсне, выглядел не столь солидно. И лицом исхудал. Кожа посерела. Однако продолжал гнуть свою линию: винтовки отцовские, гранаты — тоже.

Фоменко тихо бесился. Именно в этот момент на Аулиеатинскую, в ЧК, примчался Осипов. Увидев Ботта, с ходу отвесил ему такую затрещину, что бывший его адъютант и любимец покатился по полу.

— Руки! — коротко сказал Игнат Порфирьевич.

— Да я его, гада, собственными руками задушу! — истерически взвизгнул военком. — Я характер этого гаденыша знаю. Дайте мне его, я сам допрошу. Гарантирую полнейшее признание. — Он схватил Ботта, лежащего на полу, встряхнул за шиворот, выразительно ему подмигнув. — Душу вытрясу, а получу все сведения!

В этот момент в кабинет вошел председатель Чрезвычайного полевого суда Туркреспублики Алексей Васильевич Червяков. Укоризненно покачал головой:

— Самосуд?

Послышался цокот копыт, людские выкрики, раздалось несколько выстрелов. Конный отряд оцепил здание ЧК. Всадники держали в руках обнаженные клинки, карабины.

Разъяренный военком выскочил на улицу, следом за ним — Фоменко с Червяковым.

— Эт-т-та-а-а что такёе?! — вскричал Осипов звонко, яростно, вырывая из кобуры маузер. — Тихо!.. Прекратить галдеж. Первого, кто вякнет, — уложу на месте. Что случилось? Почему атакуете Чека?!

К крыльцу подъехал всадник средних лет, бородатый, хмурый.

— Так что, товарищ военком, я приказал вызволять вашего адъютанта Ботова. Мы вам, как отцу родному, верим, а Ботов ваш адъютант. Сегодня Женьку возьмут, а завтра, значит, и вас можно?

Осипов побледнел. Спросил мрачно: