— Знаешь, билеты только на завтра были, на воскресенье все продано. Командированные к понедельнику летят, сама знаешь, — ненужно объяснял он.

— Ну, полетим завтра, — спокойно отозвалась она, понимая, что гонит Кента домой. Ладно, посмотрят город в другой раз…

В Долинск приехали ночью, последней электричкой. Кент проводил ее до подъезда, попрощался. Софья поднялась к себе, открыла дверь и, еще не понимая, что это, увидела на вешалке голубой плащ. Женский, приталенный. Но уже через секунду все стало ясно. Она сняла туфли, отыскала шлепанцы, громыхнула дверью на кухню. Леонид появился минуты через три, привалился спиной к двери, загораживая стекло, сказал, жалко улыбаясь:

— Приехала? Здравствуй… А я тебя только завтра ждал.

Софья молча кивнула, прислушиваясь. Как вышмыгнула эта бабенка из-за широкой спины Леонида, не было видно, но стук двери она услышала.

— Ушла? — спросила Софья.

— Кто? — попытался удивиться Леонид.

— Проводил бы хоть, поздно уже.

Тут уж Леонид переборщил, изображая возмущение:

— О чем ты?

Софья сильно, наотмашь хлестнула его по лицу. Леонид схватился за щеку.

— Ты что?

— Умеешь пакостить — умей и ответ держать.

— Да не было ничего, Соня, — попытался было спасти положение Леонид.

— Что, стихи ей читал?

— Просто разговаривали.

— И она за разговором не заметила, что у тебя рубашка не на те пуговицы застегнута?

Леонид молча расстегнул пуговицы и застегнул снова.

— Уговор наш помнишь? — спросила Софья.

— Прости… — с трудом выговорил Леонид, опуская злые глаза.