Они еще долго говорили в полутьме прусского особняка.

— Понимаете, Леша, — размышлял Яков Борисович, — война — это когда человек волею обстоятельств отрывается от любимого дела, от дома, от семьи и живет вот так или… гораздо хуже. Красивого в войне нет ничего, но люди на войне могут — да-да, могут! — быть красивы, если умеют стать выше всяких… неудобств, как Саша Лагин. Знаете, в нашей дивизии есть два Героя — это звание они заслужили тем, что при форсировании Днепра первыми ступили на правый берег. С тех пор они постоянно находятся в тылу, их, знаете… оберегают от войны, и они… ничего, живут в свое удовольствие. Саша Лагин — совсем другой, он герой до конца, настоящий, еще со Сталинграда. Он все время на передовой — и сейчас там, у него пять ранений.

Уснул Леша Сельский спокойным крепким сном. Он знал, что сделает завтра: разыщет лейтенанта Лагина и останется с его разведчиками до конца войны…

Яков Борисович Сухотин тоже уснул.

12 ЛЮДИ, БРОНЯ И ОГОНЬ

12

ЛЮДИ, БРОНЯ И ОГОНЬ

Чем дальше ехали на северо-восток, тем холоднее становилось. Урал еще покоился под толщей снега. На бугристых лесных полянах дремали заснеженные поселки. Все чаще встречались эшелоны с танками, а по сторонам проплывали заводские корпуса и величавые дымные трубы. В Нижний Тагил пятигорцы въезжали окруженные этими дымными исполинами. Казалось, сама земля здесь дышала трубами, и от ее дыхания на свет появлялись бронированные машины. Так вот она какая — кузница страны: заводы, заводы, заводы.

Новоприбывших разместили в клубе рабочего поселка вместе с выпускниками других учебных танковых полков.

— Внимание! — незнакомый старший лейтенант поднял руку. — Объявляю список экипажей!

Экипаж танка — единое целое, и очень важно, из кого оно состоит. От того, кто будет рядом с тобой, зависит и твоя удача и неудача. Лейтенант Пах не зря внушал: «Сдохни, а товарища выручи…»

— Вторая маршевая рота: командир — старший лейтенант Егоров! Это я.

Ротному было лет сорок. Широкоплечий, спокойный, с приятным открытым лицом, он сразу вызывал симпатию к себе. Такие хорошие русские лица Крылов не раз встречал на фронтовых дорогах. На гимнастерке у ротного светлели две «золотые» нашивки и орден «Отечественной войны» первой степени.

— Экипаж командира роты: механик-водитель — старшина Крылов!

— Я!

— Становись сюда. Командир орудия — сержант Исакян!

Исакян стал рядом с Крыловым, уважительно взглянул на его ордена. У самого Исакяна на гимнастерке не было ничего. Подошли заряжающий Гайнулин и радист Сушко. Многонациональный экипаж: двое русских, армянин, татарин и украинец. Они тесной кучкой отделились от остальных, а за ними удлинялся ряд таких же кучек. Экипаж — это дом, и всем хотелось поскорее освоиться в нем.