– Девочки, если хотите, можете пойти и доделать свои домашние задания, – сказала мама.

– А, вы будете шарахаться от меня как от прокаженного? – жалобно запричитал кузен Джок. – Видно, про меня тут говорят такое, что страшно представить. Что ж, ничего другого ждать не приходится.

Я пошла на кухню с Розамундой.

– Надеюсь, мы найдем перец. Никто из вас его не ест, но вдруг его любит Кейт, – сказала она на лестнице.

– Да, возможно, – ответила я. – Ей ведь нравится всякая гадость вроде солений и уксуса. Но послушай, когда я открыла твоему папе дверь, он сказал, что приехал за тобой и твоей мамой. Что вы будете делать?

– Ну, если он хочет, чтобы мы поехали с ним домой, то нам, наверное, придется поехать, – сказала Розамунда. Я попыталась ее задержать, чтобы обсудить с ней эту страшную беду в коридоре, но она поскорее бросилась на кухню и, заикаясь, проговорила: – К-Кейт, пришел мой папа, и мне нужно сделать ему сэндвич. Нет, я сама, я знаю, какие сэндвичи он любит. Но у тебя не найдется немного перца? – В газовом свете она выглядела такой же замечательной, как и всегда, – золотой, избранной, несравненной; но она, как мне показалось, воспринимала угрозу унижения с глупым спокойствием.

Кейт отложила «Дейли Мэйл» и сказала:

– Конечно, у нас есть перец. Вон там, в маленькой синей банке. Он нам нужен для ирландского рагу, нельзя готовить ирландское рагу без перца.

– Так вот почему мы никогда не любили ирландское рагу! – с негодованием воскликнула я. – Нам нравится лук и как баранина отходит от кости, но перец мы ненавидим, почему ты не можешь обойтись без него? И, Кейт, это так ужасно, отец Розамунды хочет забрать ее домой! Мы не должны ее с ним отпускать!

– Без перца это будет уже не ирландское рагу, – ответила Кейт, – и, если папа мисс Розамунды хочет забрать ее домой, значит, она не может здесь остаться.

– Не верю, что в ирландское рагу нужно обязательно класть перец, если из-за него оно становится невкусным, – не унималась я. – И почему Розамунда должна ехать домой со своим ужасным папой?

– Так надо, – ответила Кейт.

– А, как с перцем! – зло воскликнула я.

– У тебя есть и черный, и белый перец? – спросила Розамунда.

– Да, как я и сказала, белый – в маленькой синей банке, а черный – в обычной жестянке, – ответила Кейт. – Но зачем вам оба?

– Папа любит поворчать, – безмятежно объяснила Розамунда. – Я сделаю ему два сэндвича: один – с толстым ломтиком ветчины, а другой – с тонким. Он попробует первый сэндвич и начнет жаловаться, что я не так нарезала ветчину, а я тогда скажу ему, чтобы попробовал второй. И еще я порежу оба сэндвича пополам и одну половину посыплю черным перцем, а другую – белым; и когда он попробует какую-нибудь из них, то скажет, что любит другой вид перца, а я опять скажу ему, чтобы попробовал другой.