Я, еще сонная, нащупала рукой сотовый, потерла глаза. На экране висела надпись: «Крейден. Принято одно видеосообщение».

Кнопку воспроизведения нажала автоматически. И сразу услышала голос Маргариты: – Посмотрите на меня… Какой я стала!

Она плакала. И снимал ее или же психолог, который помогал ей адаптироваться, либо автоматическая камера, установленная в комнате.

– Дай! – Отец забрал у меня телефон до того, как я отключила видео. – Это… мне!

Я сползла на пол, прижалась к нему плечом – дальше мы смотрели вместе.

– Меня не было… столько лет… Я изменилась! – она рыдала, изо всех сил сдерживая истерику, тряслись ее плечи. – Посмотрите на меня…

– С вами все в порядке, – мягкий голос за кадром. Чужой, не Крейдена.

– В порядке? – всхлип из-под ладоней. – Я поседела, располнела…

– Это поправимо.

– Поправимо… – Марго старалась держаться молодцом, но давалось ей это сложно. Руки от лица она отняла, но слезы продолжали стекать с подбородка. Не дышал рядом со мной отец. – Я потеряла в этом «сне» столько лет…

– Вы могли потерять больше.

– Меня больше никто не помнит…

– Помнят. И те, кто вас помнит и ждет, помогли вам этот «сон» прервать.

Она была ошалевшей, потерянной, она въезжала обратно в эту жизнь со скрипом через оголенные нервы.

– Где… мне теперь жить?

– За вами осталась ваша квартира. Она, возможно, не убрана, но в целости и сохранности.

– У меня совсем нет денег…

– С этим мы поможем.

Тишина. Утертые тыльной стороной ладони слезы. Все-таки она была стойкой, сильной – зря я недолюбливала ее когда-то.

– Я все отдам. Все…