Танцоры подрезали ее, и не успела она отругать Данте за воровство, как от удара свалилась в его объятия.

Их взгляды встретились, дыхание перехватило, и она наклонилась, готовая танцевать, целоваться, а еще…

Данте отстранил ее на расстояние вытянутой руки.

– Ты в порядке?

«Нет, потому что ты упустил шанс поцеловать меня и завтра уезжаешь, чтобы я могла выйти замуж за другого», – причитала она в своей голове.

Вслух же сказала другое:

– Ты страшный дразнилка. – И, надув губы, слизнула шоколадную каплю с пальца.

– И кто сейчас дразнится? – Увидев огонь в его взгляде, Алесса впервые поняла слово «тлеющий».

Она взглянула на него сквозь ресницы.

– Попроси вежливо, и я вся твоя.

Он лишь кашлянул.

– Это вы! – невнятно произнес громкий голос.

Данте схватил высокого парня, что приближался к ним, – желая не причинить боль, а просто остановить, – но тому все равно потребовалась минута, чтобы восстановить равновесие.

– Простите. – Белые зубы Калеба сверкнули под нефритовой маской. – Не позодре… дозре… – Он остановился. – Ожидал! Не ожидал увидеть вас здесь, но я никому не скажу. Я выгляжу по-геройски? – Он набросил на плечи ленту алой ткани и принял воинственную позу. – Просто нужна была подходящая одежда. – Калеб разбивал слова на слоги в попытке четко выговорить предложение, но его невнятная речь в сочетании с нелепой позой вызвали у Алессы приступ хихиканья.

– Безусловно, – заявила она. – Я в восторге.

Она хотела прогнать его – забыть, что завтра выходит замуж за этого парня, а не за того, кто держал ее за руку, – но Калеб выглядел таким смущенным, когда становился в позу, что у нее не хватило духу спровадить его намеками.

– Сомневаюсь, – сказал Калеб. – Я был настоящим орудием, но стану еще лучше.

Данте отвернулся, делая вид, что поглощен празднеством.

– Никогда не поздно стать тем, кем ты хочешь, Калеб, – подбодрила его Алесса. – Уж я-то знаю.