Вот я тащу фентоновскую треногу за ним через всю деревню, а он куда-то подевался. Я дошла до последних построек – Фентона нет. Тренога тяжелая, бегать с ней туда-сюда тоже не улыбается, куда он вообще делся? Наконец выруливает. Не один, а вместе с Ховсом, хирургом, который приходил что-то порешать с Битти еще в бухте. Я подхожу поближе – ну что мне, так и стоять с треногой на плечах? – и слушаю, о чем они толкуют. Сюда перевели часть госпиталя в расчете на то, что раненых сюда будет довезти легче, когда Битти доведет свою дорогу до боевых позиций. Ну да, думаю я, туда – здоровых людей и добро, обратно – побитых людей. Отличная торговля эта ваша война. Кто женщины – тоже становится понятно, это медики. Ховс с Фентоном договариваются, что завтра Фентон попробует поснимать госпиталь, Ховс уходит, и мы наконец идем снимать путь из Балаклавы, пока тень от перевала не перекрыла долину полностью.

На следующий день с перевала спускаются первые вагоны с ранеными. То есть частично они вообще-то мертвые. Кто-то просто похож на мертвого и, может быть, оклемается. Но людей на равнину под холм копать будущие могилы уже отрядили. Фентон нервно говорит мне, что часть этих людей заразные и чтобы я и не думал топтаться с ними рядом или даже с наветренной стороны, пока сплю с ним под одной крышей.

Тех раненых, что поживее, пересаживают на другие платформы и увозят в Балаклаву, а оттуда, может быть, вообще по домам. Смысл держать на войне человека без руки или без глаза? Ховс говорит тем временем, что сортировка раненых – это какая-то новая метода, что он раньше лечил и тяжелых, и ходячих единым потоком и что ему самому интересно, как там будет все устроено.

На следующий день раненых не везут, а Фентону приходит мысль забраться на перевал и поснимать оттуда, а может быть, и доехать до самой осады – я наконец узнаю название города, который пытаются уничтожить все эти замечательные люди. Ну точнее, уничтожить-то его пытаются солдаты, а люди вокруг меня стараются, чтобы солдаты при этом хотя бы частично выжили. Впрочем, на перевал вверх едут не только рельсы и фураж. Везут и ящики с чем-то явно военным под охраной вооруженных людей, наверное, патроны и какую-нибудь взрывчатку. Не камнями же они там в осажденный город кидаются? Город называется Севастополь. Что же мне делать, если, например, Лмм в нем и защищает его? Ох.

Весь следующий день Фентон пытается пробиться наверх, но вагоны заняты под завязку пришедшими свежими военными частями, сквозь деревушку прется с пересадкой, шумом, гамом страшная толпа народу в форме, мне дважды давали по шее просто потому, что не отошла вовремя с дороги (а попробуйте вовремя отскочить с полным ведром воды или с треногой на загривке), а один всадник вытянул плетью – спасибо треноге, почти весь удар пришелся на нее.