Колонна прошествовала рядом с Усадьбой волхва, встревожив целую стаю ворон. Птицы долго кружили над машинами, каркая на всевозможные лады, и отстали только возле лесной опушки. Сделав еще один круг, они полетели обратно, но уже в полном молчании.

Когда дозорные вернулись с донесением, Гавран сразу сообщил обо всем Тимофею. Старик встревожился.

— Немедленно лети к Михайло и расскажи ему, — велел он. — Но перед этим разошли гонцов по всему лесу. Пусть предупредят всех, кого только смогут найти, что пришла беда. Надо встать против нее всем миром, как в старые добрые времена.

Гавран уже собрался лететь, но Тимофей остановил его.

— И пусть все знают — жрец Горыня обратится к владыке нашему Велесу и будет просить его о помощи. — Он повернулся к Олегу, который стоял за его спиной и внимательно слушал. — Ведь так?

— Да, — коротко ответил тот.

— Ты слышал? — строго спросил старик у птицы.

И Гавран утвердительно каркнул в ответ. После этого он улетел в открытое окно. А Олег направился в капище. Он был очень серьезен и строг лицом. Для него это была уже не игра, как прежде. И даже Тимофей не усомнился в этом…

На опушке леса техника остановилась, высоко задрав длинные железные стрелы с различными наконечниками. Машины походили на средневековых тяжеловооруженных рыцарей, восседающих на покрытых броней лошадях с копьями наперевес. Они выглядели очень внушительно. В сравнении с ними деревья казались легковооруженными пехотинцами, обреченными на гибель.

Из автобуса вышел Улугбек, за ним высыпали десятки рабочих. Прораб достал карту и провел на ней прямую линию, показывая направление, по которому надо было вырубать просеку. Извилистая тропинка, ведущая от лесной опушки к Зачатьевскому озеру, многократно удлиняла путь. Иннокентий Павлович, узнав об этом, без колебаний принял решение идти напролом через лес, что благодаря современной технике было не так уж и трудно. Зато многократно снижались затраты, а, главное, экономилось время. Улугбек не стал возражать, да у него и не было на то причин. Иннокентий Павлович со своей рациональной точки зрения был абсолютно прав. Кроме того, никто из них не знал о договоре, который Михайло заключил с лесными обитателями.

Улугбек, словно военачальник, посылающий войска в бой, махнул рукой, и двигатели машин сразу взревели. Стройный ряд техники дрогнул, стрелы опустились, обхватывая стволы деревьев, завизжали пилы, вонзаясь в древесную плоть. Мгновенно смолкли птичьи голоса, затих привычный шум. Лес будто затаился. Прошло совсем немного времени, когда с протяжным стоном рухнуло первое дерево. А когда деревья начали падать одно за другим, стих даже ветер, перестав раскачивать верхушки и волновать листву. Казалось, лес омертвел.