В дальнем море корабли, корабли,

В синем небе журавли, журавли

А душе моей тосковать,

Сотни лет исхода не знать.

Неожиданно деревья расступились, и Иннокентий Павлович вышел к лесному озеру, матово блестевшему неподвижной темной поверхностью, в которой отражались звезды. Он увидел большой валун, который одним краем уходил в воду. На камне сидела, обхватив колени руками, совершенно обнаженная женщина. Она пела, подняв голову к небу.

Сотни лет будет сниться ей

Песня, песня любви моей.

Иннокентий Павлович был потрясен красотой голоса женщины даже больше, чем тем, что видит ее голую, ночью, да еще и одну в лесу. Словно зачарованный, он подходил, стараясь ступать как можно осторожнее, чтобы не нарушить тишину и не вспугнуть певицу, как это бывает с певчими птицами.

А душе моей рваться вслед

Сотни долгих-предолгих лет

Кораблям, кораблям, кораблям,

Журавлям, журавлям, журавлям.