Воин подошел к девице, что так робко взирала на него, и протянул ей ладонь. Раскрытую. И та вложила в нее тонкие пальчики. Дрожащие, трепетные. Прохладные.
- Как звать тебя? - Слова давались Элбарсу с трудом. А он уж и не помнил, чтоб чувствовал себя подле девки так... несмело. Осторожно. Будто бы боясь что напугать ее, что обидеть словом нечаянным.
И невеста его, Нарима нежная, вдруг показалась воину несуразной, грубой подле этой лесной девы.
- Пламена, - девица позволила себе на миг задержаться взглядом на желтом лице степняка. Алые губы тронула легкая боязливая улыбка. И щеки опалил румянец малиновый.
Девица была чиста, что первый снег. Невинна. Свежа.
И свежесть эта манила, равно как и запах медуницы, что шел от нее.
Сладкий? Да. Вот только нынче он не казался навязчивым.
Напротив. От нее, этой светлой девы, Элбарс не мог отойти. Все в ней нравилось, все было хорошо. Желанно.
Пламена снова улыбнулась. На этот раз чуть более уверенно. И задержала ладонь в ладони.
А там сели за стол. И не воеводу сын Хана усадил по правую руку от себя, но деву дивную.
Элбарс глянул на стол, средь которого - все больше яства простые, и устыдился. Не мясом же простым, телячьим, деву пригожую потчевать. Она, глядишь, и не едала такого, все больше фруктами сочными потчуясь.
И Тигр-хан раздраженно машет стольным: дескать, доставайте из запасов вина игристые да плоды свежие. Рыбу несите, с красным мясом чтоб, да другие диковинки, которые в белых палатах припрятаны...
И стольные суетились, степняка страшась.
А тот потчевал гостью кушаньем, смущаясь тем, что яство это подавалось простым, недостойным такой красы. Слушал речи нежные, шепотом сладким навеваемые.
Покорялся.
Что просила дева? Не идти на Камнеград? Так не зверь же Элбарс, чтоб лишать Пламену-солнце земли родной, чтоб гноить в саже да гари ее батьку с маткой.
Что Хан? Хан послушает его. А коль не так - Элбарс и свою волю имеет. И на прочность она не хуже той, что у старого лиса ведется.
Не верит Пламена ему? Говорит, что от воина Степи правды не дождаться? Так он готов доказать ей верность слова. Кличет громко посыльного, да приказывает писчему ответ готовить на волчьей коже.