И уже после, когда Каменный Город раскрывает перед исхудавшими мальцами тяжкие ворота, Ярослава видит другое: вопреки обычаям, Князь не оставляет мальцов на размен. Знает: родичи их, с самим Ханом одной кровью поделенные, не примут детей назад. Побоятся. Засекут мальцов до крови, да растащат кишки меж кобылами.

Заплатят ли за полонных зарочные алтыны? А то ж. Честь по чести. По весу золота за каждого. Выкупят, а там...

В Степи так было давно: тот, кто попал в плен, сгинул. И что с того, что жив остался? Он уж не степной, не свой. Оттого и не жалко...

А потому Князь оставляет детей у себя. Растит рядом с сыном своим, Туром, который в ту же пору вошел, что и полонянин степной.

И имена лесные детям дает, даром что те другими в Степи прозваны.

Мальчуган Ярополком становится, девчушка же - за нежный характер - Нежаной зовется.

И вот уж они с Туром, молодым Княжичем, друзья, братья названные. И девчушка рядом с ними тенью незаметной бежит. Не оставляют ее, не бросают. А везде с собою, словно бы одной маткой рожденные. И даром, что один из них - Князь Лесной, а два других - из степной знати.

А потом девчушка, Нежаной среди Лесов прозванная, в пору весны входит. И тот брат, что светел волосьем да очами, венец Камнеграда на голове несущий, замечает ее заново. И взгляд его, до того по-братски нежный, нынче становится страстным да жгучим.

В вечерних звездах забываются эти двое, а наутро идут к отцу, Князю Каменному, просить о благословении. Бояре против. Шепчутся, лаются, что собаки бешенные. И всяк свою дочь вспоминает: дескать, гляди, Правитель, есть и другие, кого на трон подле твоего сына можно усадить. Достойные. Лесные. Историю да обычаи чтящие...

А Тур стоит на воем: Нежана ему нужна.

И Князь дает согласие.

В старом храме, что на околице Камнеграда, полно свечей. Огонь, словно бы живой, мечется, ластится что к рукам девицы, что к тонкой фате ее. И опаляет и без того алые щеки.

Невеста хороша. Княжич молодой, Тур Каменный, статен. И взгляды богов старых мягки.

Светел обряд, по любви вершимый.

Старый храм полон людей. И среди них - одне бояре. В дорогих шубах да каменьях тяжелых, взгляды завистливые скользят по тонкому стану степнячки. Знать, каждый барин хотел, чтоб его дочь за Князя молодого пошла. А тут эта... и лицом темна, и фигурой тонка - кого народить сможет?

А молодые под взорами боярскими не братом и сестрой - нареченными становятся. И двор провожает их к покоям княжеским, у которых последним обнимает нареченных степной брат:

- Гляди, Ярополк, и ты себе невесту ищи, - улыбается счастливо Князь молодой.