— Ничего, — закусила губу Мака. Ни-че-го. И это «ничего» — пугало ее больше всего. Она так ничего и не решила. Это тяготило, бесило и ужасало. — Просто устала.

Джо бесшумно поднялся со своего места. Аккуратно. Так же бесшумно подошел сзади к замершей с заварочным чайником в руке Маке.

— Мне тебя не хватало, — невесомо легко сорвались слова с его губ.

И неподъемной тяжестью сковали повелительницу. Почему? Черт! Почему Джо Кеплер может так спокойно говорить такое, а им с Соулом нужно было каждый раз продираться сквозь дебри собственных сомнений, чтобы честно признаться в этом друг другу?

Джо между тем осторожно собрал волосы Маки в пучок и переместил их на одно плечо, чтобы поцеловать второе. Аккуратно. Бережно. Сухие губы коснулись кожи чуть выше еле заметной царапинки, оставшейся от одного из браслетов Соула, когда тот стягивал с нее кофту… Нетерпеливо. Несдержанно.

Неаккуратно.

Маке снова стало стыдно. О чем она вообще думает?

— Джо… — выдохнула девушка обреченно.

— М?

Второе прикосновение губ к коже запустило волну мурашек по телу. Увы, не из той породы приятных мурашек удовольствия. Эти оставляли за собой лишь безразличие. И озноб. Несмотря на жару.

— Давай просто останемся друзьями, — все-таки решилась Мака и крепче сжала чайник в ладонях. Не сломать бы хрупкую керамику в такой напряженный момент.

Джо отстранился и выпрямился:

— Если ты пока не готова…

Не готова к чему? Наконец-то признаться себе, что ей хочется других губ, других рук, хочется забыть про смущение, про нормы поведения, приличия, совесть и про других людей, которые чего-то от нее ждут? Что даже мысли о Соуле Итере рядом будоражат ее гораздо больше, чем поцелуи Джо Кеплера? Так было, есть, и это вряд ли изменится в ближайшее время. Тогда зачем она мучает себя и молодого человека рядом? Нужно прекратить, пока все не зашло слишком далеко. Отдав браслет Киду, она смогла поставить решительную точку на Соуле (уже пожалела об этом, дура, но что сделано, то сделано). Пора решиться поставить такую же точку и на истории с Джо, потому что так будет лучше для всех. И правильней.

— Ты… ты мне нравишься, Джо. Но как друг.

В наступившей тишине отчетливо послышался шум воды в электрическом чайнике. Вода закипала и начинала бурлить. Градус напряжения в кухне рос так же быстро, и неминуемо должен был вот-вот наступить предел со щелчком: и электрического прибора, и тягучей мертвой тишины без слов. Первым щелкнул чайник, затем прошло еще несколько до бесконечности долгих секунд прежде, чем Джо Кеплер произнес:

— Только вот ты, Мака, мне нравишься не только как друг.