— Сынок! — всхлипнулаКатя.

— Помогите мне, дело ведь долгое. Поговорите с сельчанами, раздайте все по справедливости, как даете им здоровье телесное и душевное. Теперь вы вожаки, так ведите ваше стадо к благополучию… а я уже не могу… А ты, матушка, поплачь, поплачь… ты столько лет скрывала свои слезы, так что пусть теперь бегут. — Александр ушел. Катя бросилась, было, за ним, но поп удержал ее:

— Оставь его, Катя, ему нужно побыть одному. Ему тоже хочется плакать, но перед нами он не станет… Идемте, доктор… Как Вы считаете, княгиня сжалится над ним?

— Елизавета Ивановна была неумолимой, батюшка. Она выслушала Карелина, но не простила, добила князя его же оружием. Не думаю, что княгиня права, но винить ее не могу… Она слишком много страдала.

— Дайте мне поговорить с ней, — с жаром сказала заплаканная Катя. — Барыня послушает меня, и простит Александра. Я найду дорожку к ее милосердию…

— Господь вернет покой ее душе, Катя, — уверил расстроенную служанку поп.

Дмитрий вошел в дом Оболенских, где его с тревогой ждали остальные. Кумазин и Надя уже собрали вещи. Вечер был ненастным, серым и промозлым, и в особняке затопили камин. Дмитрий сообщил, что он выполнил желание сестры, все уладил, и Наташа, Марфа и Магол уже на свободе.

— Лиза не должна была так поступать, — встревожено заметила Надя, внимательно выслушав Дмитрия. — Надо же было вытащить Наташу из тюрьмы, чтобы та вернулась к Александру!

— Так лучше, Наденька! — урезонивал жену Кумазин. — Лиза не станет таить злобу и мучиться угрызениями совести.

— Ты считаешь, что эта змея будет ей благодарна? Да уж, она сумеет отблагодарить!

— Тем хуже для нее и для Александра тоже, если она снова будет рядом с ним.

— Лиза согласилась поехать с нами, Дмитрий, — сказала Надя, — а ты пока подлатай дом в Керловке.

— Да, дом совсем развалился, и работы займут месяца два, не меньше. Бóльшую часть года я поживу с сестрой, а пока поеду прямо в Петербург, похлопочу о переводе в полк папá. Так я мог бы заниматься воспитанием племянника и его делами.

— Маман уже знает? — поинтересовался Федор.

— Пока еще нет. Я собираюсь встретиться с ней. Лиза попросила меня рассказать ей обо всем… Полагаю, она расстроится, узнав, что сестра не оставила себе все состояние князя, хотя могла это сделать… Впрочем, ей придется смириться с этим.

Вошел слуга, и сказал, что какой-то человек ждет Федора в гостиной, и Лаврецкий торопливо удалился.

— Как бы я хотел поговорить с Карелиным по-братски, а не как с врагом, — тихо сказал Дмитрий, когда Федор был уже далеко. — Мне хотелось бы убедить его, что я действовал не со зла, а по ошибке, но он не в состоянии вести разговор.