Голубые глаза могли смотреть бесконечно уезжающей девушке вслед. Но она всё так и не обернётся, ласково не скажет "поужинай" и не прошепчет смущённо "прости, сорвалась".

Хотя нет. Таня остановилась.

– Юра, – она болезненно улыбнулась, – он хороший парень. И не потому что натурал, а потому что он меня видит, слышит, понимает. Ты прав, он дал понять, что я уникальная и необычная. Но ни разу об этом не сказал. Он поступает так, чтобы я это поняла. Это то, что я чувствовала с тобой, когда там, на Аничковом мосту ты сказал – "поехали в Москву со мной". Настоящее ощущение необходимости. Юра… Видит меня той, какой я была до… – девушка запнулась, опустив голову. Не мешало бы сказать как есть, назвать толчок на трассе ночью своим, настоящим именем, но на сегодня хватит. Генератор правды перегрелся. Рванёт. На это ещё никто не готов, – какой я была до больницы. Не зная ничего обо мне увидел, той, какой я приехала в этот город. А ты… Сегодня спишь на диване. Я не хочу тебя видеть, – немного помолчав, она добавила, – будь добр, не смешивай водку с наркотой. Я инвалид и мне трудно будет тебе оказать первую помощь.

Глава 13

Глава 13

32 фуэте. Ты крутишь их, чтобы проверить себя на прочность. Остановки не должно быть. Только вращение. Руки ровные. По линии. Подбородок направлен на указательный палец. Глаза. В точку. Ты смотришь прямо. В одну только точку. Как будто стрелой из лука метишь в мишень. В самую сердцевину. В самую суть. Начиная вращение тут же падаешь в бездну. Только представь. Что тебя кинули в чёрную дыру неизвестности и ты летишь, летишь. Не зная есть ли этому конец или нет. Если получается 32 оборота – падаешь в мягкие облака. Если упала – свернула шею. Выбор за тобой. Начинай…

Падать. Считать. Одну пятёрку поворотов, другую. Ритмичные вдох и выдох. Вместо точки мама, папа, Нина, Лёша… Падение в бездну. Ещё пятёрка поворотов, за ней другая. Точка. Нету точки, но нужно её представить. Ещё три оборота. Точка мама, папа, Нина, Лёша… Всё не то, не то. Скорость падения увеличивается и в бок будто что-то бьёт. Выбивает из-под талии равновесие. Вынимает кости, звенья хребта. Осталось пятнадцать оборотов. Точка. Точки нет. В любую секунду падение закончится свёрнутой шеей. Насмерть. Двадцать один, двадцать два. Где-то справа засветилась. Вот она, точка. Юра. Его силуэт. Он облокотился боком на стену и, скрестив руки на груди наблюдает. С улыбкой, радостью. Но чёрт! Смотреть нельзя. Равновесие упадёт. Шея. Ноги. Двадцать шесть, двадцать семь. Это ничего, что не докрутишь. Но никогда не знаешь: свернёшь шею или будут облака. Пальцы непослушно тянут указать в лёгком жесте на точку. Она сместилась ещё правее. В тень. Юра улыбается. Не так как раньше. Любовно, горделиво. Уходя в сторону, он заставляет, наконец, повернуть голову, перевести взгляд. Увидеть голубые сумасшедшие глаза, открытые широко за стеклом. Тридцать… Падение. Стоп. Тело ощущает холод. Крик. Визг шин авто. В кулаках осколки пробивают руки сквозным. Шея… Свёрнута на 98 градусов…