Страшно быть беспомощной. И если вдруг, Таня всегда это знала, ей захочется рассказать правду… Никто не поверит. Ей никто не поверит. Ни его родители, ни собственный отец. "Девочка, бедная девочка, на второй год после происшествия бредить начала. Кошмары за реальность выдавать". И всей гурьбой будут охать, ахать, что несчастная с ума сошла, умом поехала. А Лёшу обнимать и просить – "не обижайся на неё. Она не со зла". Слёзы из карих глаз пошли сильнее, когда рука поднялась.

Сейчас ударит.

Таня зажмурилась и только лишь ощутила ребро ладони на своих скулах.

– Нет, всё было не так, малышка. Мы поссорились из-за того, что ты нашла в салоне чьи-то мужские трусы. Выбежала почти на ходу на проезжую часть и тебя сбила машина по второй полосе. Я рванул за ней, но эта скотина неслась на большой скорости. Не догнал и номер не запомнил. Вернувшись, вылил на тебя воду, потому что ты не дышала и была без сознания. Но потом, когда ты застонала, я тут же уложил тебя на куртки в машине и быстро повёз в больницу. Вспоминай, ну что это с тобой опять?

– Ты. Ты это был. С моего. Телефона. Ты отправлял одному из своих… Мальчиков СМС. Сейчас.

В галерее снимков Таня без труда нашла то, что нужно.

– Это твоё, – она с болью и ненавистью сквозящей отовсюду протянула телефон.

"Женя, это Лёша. Я влип. Мне пиздец. Я Таню сбил. Сука… Я сбил её на своей машине. Господи Жень, она лежит тут, не может встать, пошевелиться. Позвони. Прошу. Что-то делать с этим надо. Есть частная больница? Хирург знакомый? Кто-нибудь? Меня посадят. Сука Женя. Это случайно вышло. Я не хотел. Я не мог. Я просто не увидел. Сука, сука, сука!!!

Я не повезу её в больницу. Там узнают, что это я. Что делать? Помоги. Пожалуйста. Блять она ещё и дышит, стонет. Приезжай. Позвони. Женечка, ты нужен мне. Больше не у кого помощи просить"

Заметалась паника. В голубых глазах. Руки спустились вниз. По шее, торсу, к ногам. Зрачки стали увеличиваться. Парень загнался в самую стену и невольно скукожился. Если вдох вызывает дрожь и лающий стон, это всё. Проигрыш. И сидел он сейчас в точности, так как в тот день, перед машиной. Смотрел вперёд, как Таня, не шевелясь, плачет и плачет, плачет и плачет. Ведь он то видел. С выключенными фарами видел, что выбежал человек. Он видел, что это была она. Понимал, что надо остановиться. Но адреналин… В башке отсутствовал сигналы "стоп", "дави на тормоз" или "дебил, сверни с обочины". И не было понимания, ни малейшего, что вот, сейчас, секунда и он собьёт человека. Свою Таню. Ударившись о капот, перегнувшись пополам и не издав ни малейшего звука, тело полетело вперёд. Два, три, четыре метра по прямой.