– И что же это была за просьба? – рискнула спросить я, подозревая, что на поверку просьба оказалась не такой уж и безобидной, раз мужчина завел такой серьезный разговор. Однако мне было непонятно, почему он рассказывает это мне – то ли ему просто нужно было выговориться кому-то, кто никогда и ни за что не вынесет это за стены театра, то ли, что было маловероятно, я как-то была замешана во всем этом.

– Понимаешь, мой знакомый – человек публичный, так что самому ему сюда являть нельзя. И у него, так уж вышло, не заладились отношения с сыном, кажется, они оба наворотили дел, – я слегка напряглась и уже более внимательно прислушалась к тому, что говорил Дмитрий, – Ну вот он и попросил меня за ним приглядывать. Рассказывать, что, да как. Я думал, что это забота, а это было шпионство, наверное, раз так вышло. Знаешь, что у нас в подвале здания находится стрелковый клуб? – спросил Дмитрий, продолжая игнорировать мой взгляд.

Я кивнула, потом продублировала это коротким «Да», и намеренно не впускала в голову мысль, отражающую суть слов этого человека. Но она упрямо вертелась и требовала уделить ей внимание.

– Конечно, знаешь, он же твой парень… Так уж вышло, Зина, – с сожалением посмотрел на меня Дмитрий, – Кажется, это из-за меня вам с Маратом придется теперь не так уж и легко.

Я задохнулась воздухом.

– Что? – недоверчиво переспросила я, глупо хлопая глазами, – Вы следили за… Северским?

Мужчина кивнул.

– Под прикрытием работы в театре докладывал Боре о положение дел в жизни его сына, следил за успехами, а потом, ну и… про тебя рассказал, конечно.

– Вот как он узнал, – прикрыла я глаза, огорошенная неожиданным и неприятным открытием.

– Прости, – кивнул Дмитрий.

– Но, – я встрепенулась и с застывшей в глазах тревогой посмотрела на мужчину, – Что значит «придется не так уж и легко»? Неужели тот прием был…

– Началом? Детка, – грустно усмехнулся он, – Ты – главный козырь по завлечению Марата в сети. Его отец не мог заполучить его в течение многих лет, но вот появляешься ты – и он приходит к нему сам, без боя, но с поражением. И я думаю, что ты уже знакома с Соколовским?

– Он один из меценатов конкурса, в котором я участвую, – я почувствовала, как сердце ушло в пятки, а ужас сковал тело.

– Вот как… Видимо, Северский точно знает, что делает, – внезапно одобрительно хмыкнул он.

– Что вы имеете в виду? – блекло спросила я, чувствуя, как с каждой новой фразой из моего тела испаряется дорогое мне счастье.

– Захар Соколовский, известный в узких кругах как «Сокол», давно уже имел виды на твоего парня. И всё пытался выманить его из рук Баринского, покровителя Северского на игре и в работе. Но с такими вещами не шутят, а таких людей тем более не кидают, даже ради большой наживы. Но тут появляешься ты, у тебя конкурс, а Соколовский находится за его кулисами… Подозреваю, что парень уже обрубил все мосты. Думаю, он многим ради тебя пожертвовал. Я бы сказал, совестью и честью.