Луи Мур прислушался.

«Придет она или нет? – спросил он себя. – Как примет мою просьбу? Простодушно или с презрением? Как дитя или как королева? Ведь в ней есть и то и другое. Если Шерли придет, что я ей скажу? Чем объяснить дерзость своей просьбы? Извиниться перед ней? Я готов униженно просить о прощении, но поможет ли мне извинение занять позицию, необходимую для разговора? Я должен играть роль наставника, иначе… О, кажется, скрипнула дверь…»

Он ждал. Минута бежала за минутой.

«Нет, Шерли не захочет прийти. Наверное, Генри уговаривает ее, а она отказывается. Моя просьба выглядит в ее глазах дерзостью, но пусть только придет, и я докажу ей обратное. Пусть даже упрямится, это меня укрепит. Меня вполне устраивает, когда Шерли облачена в броню гордости и вооружена стрелами насмешек. Презрительные слова, слетающие с ее губ, высокомерные взгляды ободряют меня, вливают новые силы… Кажется, кто-то идет, и это не Генри».

Дверь отворилась, и в комнату вошла мисс Килдар. Очевидно, ей передали приглашение, когда она занималась рукоделием, и она прихватила свою работу с собой. В тот день Шерли никуда не поехала, и, похоже, проводила время в тишине и покое. На ней было простое домашнее платье с шелковым передником. Сейчас она нисколько не походила на Фалестрис, царицу амазонок, а выглядела как скромная домохозяйка, хранительница семейного очага. Мистер Мур смутился. Ему следовало бы заговорить с ней сдержанно и сурово, да он бы так и сделал, если бы она смотрела на него свысока или дерзила, однако Шерли никогда не выглядела такой послушной и робкой. Она застенчиво опустила голову, а щеки зарделись от смущения. Учитель молчал, не зная, что сказать.

Шерли остановилась между дверью и письменным столом.

– Вы хотели меня видеть, сэр? – спросила она.

– Я осмелился послать за вами, мисс Килдар. Не уделите ли мне несколько минут?

Она подождала, продолжая шить, потом спросила, не поднимая головы:

– Я вас слушаю, сэр. О чем вы хотите поговорить?

– Сначала сядьте, наша беседа может затянуться. Наверное, у меня нет права касаться этой темы, и мне придется извиняться, а может, извинений будет недостаточно. Я взял на себя смелость послать за вами после разговора с Генри. Мальчик очень встревожен из-за вашего здоровья, да и ваши друзья тоже. Я хотел бы поговорить о вашем самочувствии.

– Я вполне здорова.

– Тем не менее вы изменились.

– Это никого не касается. Все мы меняемся.

– Пожалуйста, сядьте. Прежде вы считались с моим мнением, мисс Килдар, выслушаете ли меня сейчас? Могу ли я надеяться, что вы не воспримете мои слова как бесцеремонность?