И они поехали.

Сорокина Ирина Александровна оказалась приветливой и участливой женщиной лет сорока пяти.

— Присаживайтесь, пожалуйста… Я знаю Полину Андреевну уже давно, она была подругой моей покойной мамы, — рассказала она. — Поэтому у нас с ней договоренность скорее личного характера. Мы перезванивались каждые несколько дней, а дней десять назад она позвонила мне и попросила приехать.

«Наверное, мы были еще на море», — догадалась Сима и вздохнула.

— Завещание Полина Андреевна составила уже давно, — продолжала нотариус. — А при той встрече отдала мне письмо и попросила передать его вам. Вот, — она достала из стоящего на большом столе лотка для бумаг незапечатанный конверт и протянула его Симе.

Та сразу узнала старчески-неловкий почерк Полины Андреевны и с некоторыми заминками в самых неразборчивых местах прочла следующее:

«Милая моя Симушка!

Раз ты это читаешь, значит, меня уже нет в живых. Черт, как эта фраза мелодраматично звучит, как во второсортном романе… Но куда деваться — когда жизнь берется подражать литературе, то это почему-то редко бывает классика. Очень жаль мне, что я так и не сумела приучить тебя читать… Но ладно, сейчас речь не о книгах, а о нотариусе.

Ирочку, как она, наверное, тебе уже объяснила, я знаю давно, с самого ее рождения. И в последние годы мы общаемся часто. Мы договорились, что она будет мне позванивать, если я сама не объявлюсь в течение трех дней. Не отвечаю сразу — это значит, могу и спать, а не перезваниваю день-два — значит, заснула навсегда.

Худо я себя стала чувствовать в последнее время — значит, время-то мое и подходит. До сих пор не могу этого осознать. Мы замечаем, как стареют другие, но почему-то твердо уверены, что с нами все иначе. Уже и немощь накрыла, и болячки навалились, и в зеркале показывают такое, что страшно смотреть, — а ты все надеешься, что проснешься завтра утром — и все это пройдет, все будет по-прежнему, как когда-то.

Знаю, моя девочка, ты будешь плакать, как меня не станет. А вот не нужно. Только представь, какая у меня была долгая жизнь и как я, черт побери, устала. Отдохнуть хочу.

Все у меня было в жизни. А самое главное — любовь была, огромная и безбрежная, как океан. Полвека с мужем в любви и согласии — это редко кому так везет. Так что твоя «тетя Полли, лиловая дама» — везучая штучка.

А как я совсем уж было закисла, ты у меня появилась, подарок судьбы. Без тебя бы я совсем закисла в воспоминаниях. Знаешь, Симочка, наше прошлое, наши воспоминания — это как сокровища. Сами по себе они ценны, для хозяина — даже очень. Но если запереться в своем подвале памяти и только и делать, что перебирать сокровища — превратишься в Скупого рыцаря. Сокровища бесполезны, если ты не делишься ими с другими.