– Это… ведь это не об Эшли?.. Или вы что-то узнали? Он… умер?

– Нет, ну вот как бы я сумел что-то узнать про Эшли, сидя тут в окопах, по самую задницу в грязи? – Старый джентльмен весь кипел от злости на женскую непонятливость. – Нет. Это по поводу его отца. Джон Уилкс убит.

У Скарлетт внезапно подогнулись колени, она осела безвольно, салфетка со снедью развернулась у нее в руках.

– Я пришел специально, чтобы сообщить Мелли, но не смог. Придется тебе. И передай ей вот это.

Он выудил из кармана массивные золотые часы со звоном, миниатюрный портрет покойной миссис Уилкс и пару запонок. Только теперь, при взгляде на эти часы, которые она тысячу раз видела в руках у Джона Уилкса, ей полностью открылся ужасный смысл известия: отец Эшли умер, его больше нет. Она так была оглушена, что не могла ни говорить, ни плакать. Дядя Генри занервничал, покашлял, но на Скарлетт смотреть опасался – как бы не наткнуться на слезы, он от этого совершенно терялся.

– Он был смелый человек, Скарлетт. Так и скажи Мелли. А она пусть напишет его дочерям. И хороший солдат, в его-то лета. Его снаряд достал. Прямое попадание. И он, и лошадь… Рвануло так, что… Лошадь я сам пристрелил, бедную животину. А такая славная была кобыла. Напиши-ка ты про нее миссис Тарлтон, она ее очень берегла, очень ценила, эту лошадку. Ладно, давай мой ланч, детка. Идти надо. Ну, будет, будет, не переживай так. Для старика лучшей смерти не пожелаешь – он вкалывал наравне с молодыми и погиб на деле, какое только молодым впору.

– Ох, да не должен он был умирать! И не надо ему было даже идти на эту войну! Ему надо было жить, увидеть внука, смотреть, как он подрастает, и умереть мирно в своей постели. О, зачем он пошел? Он не верил в пользу отделения от Союза штатов, он ненавидел войну и…

– Да у нас так большинство настроено, и что с того? – Дядя Генри сердито и громко высморкал нос. – Думаешь, я получаю удовольствие, позволяя янки использовать меня, старого болвана, в качестве мишени для стрельбы? Но выбора-то нет. Нет сейчас другого выхода для порядочного человека. Поцелуй меня на прощание, детка, и не беспокойтесь обо мне. Увидишь, я вернусь цел и невредим.

Скарлетт обняла его и постояла, слушая его шаги, удаляющиеся во тьме. Звякнула щеколда. Все стихло. Она подождала еще немного, глядя на памятные вещицы у себя в руке. Потом пошла наверх, рассказать Мелани.

В конце июля поступили сведения, что янки, как и предсказывал дядя Генри, повернули на юг, к Джонсборо. Они перерезали железную дорогу через четыре мили от города, но были выбиты оттуда кавалерией конфедератов, а инженерные части, исходя потом под палящим солнцем, восстановили линию.