В этой измотанной душе не находилось места для сочувствия запуганному ребенку – вон Присси волочет его за руку, он там подпрыгивает сбоку, чтобы поспевать за взрослыми, и хнычет, и хнычет – ничего она к нему не могла испытывать, кроме досады, что родила его, и давно приевшегося удивления, что она вообще была когда-то замужем за Чарлзом Гамильтоном.

– Мисс Скарлетт, – зашептала Присси, вцепившись в руку своей хозяйки, – давайте не пойдем в «Тару». Не надо нам туда. Их там нету. Они все ушли. Пропали. Может, и померли – мама моя и все они.

Отзвук собственных мыслей разозлил Скарлетт, она стряхнула прицепившиеся к ней пальцы.

– Тогда давай мне руку Уэйда. А сама можешь усесться прямо здесь и остаться.

– Нет, мэм! Нет, мэм!

– Тогда тихо мне! Умолкни.

Как же медленно тащится лошадь! Пена с лошадиных губ капала ей на руку. Откуда-то из глубин сознания выскочила и стала назойливо повторяться строчка из песни, что они пели дуэтом – Ретт ей подпевал мощным басом. Там было вроде так:

Но дальше она не могла вспомнить. Что-то похожее на «ты потерпи денек, другой, не станет легче ноша»… «Ты потерпи шажок, другой, там впереди родимый дом», – упорно стучало в голове.

И вот они одолели подъем, и перед ними возникли дубы «Тары», темной массой четко выписанные на фоне меркнущего неба. Скарлетт торопливо обшарила округу глазами – нет ли где огня. Ни единого.

«Нет их! Ушли. Исчезли», – говорило ей сердце, и в груди разливался холод. Нет их!

Она направила лошадь в подъездную аллею; кедры, сплетаясь ветвями высоко у них над головой, окунули их в полночную темень. Вперившись в конец длинного тоннеля, Скарлетт увидела впереди… увидела или только захотела увидеть? Или это просто обман зрения, злая игра усталых глаз? Впереди виднелось белое пятно, неясное, почти неразличимое. Белые кирпичные стены «Тары»! Дом, ее дом! Милые, родные белые стены, и окна с развевающимися занавесками, и широкие веранды, неужели все это ждет ее там, впереди, за пропастью мрака и уныния? Или ночь сжалилась над ней и милосердно скрывает до поры тот же кошмар, как в доме Макинтоша?

Похоже, аллея растянулась на многие мили; лошадь, подталкиваемая упорной рукой, шлепала копытами все тише и реже. Острый глаз Скарлетт рыскал в темноте. Крыша, кажется, цела. Да возможно ли это… Возможно ли? Нет, исключено. Война не останавливается ни перед чем, даже и перед «Тарой», построенной на века. Не мог этот ураган миновать «Тару».

Потом затененный силуэт стал обретать форму. Скарлетт сильнее потянула лошадь вперед. Там, в конце тоннеля, из темноты выступали белые стены. И не закопченные дымом пожара. «Тара» ускользнула! «Тара» спаслась! Дом! Скарлетт выронила узду и пробежала последние несколько шагов, подскочила к стене, горя желанием прижаться к ней, ощутить ее под рукой. И тут она увидела неясную, расплывчатую тень фигуры, появившейся из черноты веранды и стоящей на верхней ступеньке парадного крыльца. «Тара» не покинута! Кто-то есть в доме.