Если и раньше жизнь была полна разных тревог и забот, то теперь их стало вдвое больше. Суровые правила, установленные год назад военными властями, теперь уже казались мягкими по сравнению с приказами генерала Поупа. От перспективы негритянского правления будущее представлялось совершенно беспросветным, белое население штата беспомощно терзалось горечью. Что касается негров, то, преисполнившись сознания собственной важности и сообразив, что за их спиной стоит армия янки, они повели себя еще более оскорбительно. Перед ними никто уже не мог чувствовать себя в полной безопасности.

В это безумное и страшное время Скарлетт, хоть и напуганная, но весьма решительная, продолжала ездить в одиночку, держа под рукой пистолет Фрэнка. Она тихо проклинала законодателей за то, что они сильно осложнили ей жизнь. Что толку от их горделивой позы, которую все называют смелой? Стало только хуже.

Подъехав к тропе, петлявшей меж голых деревьев, Скарлетт нервно поцокала языком, погоняя лошадь. Тропа вела вниз, к ручью, к омерзительному скоплению истрепанных армейских палаток и обмазанных глиной хижин. В Атланте и окрестностях это место пользовалось дурной славой. Здесь находили прибежище совсем опустившиеся негры, черные проститутки и белые бедняки, превратившиеся в отбросы общества. Поговаривали, что здесь скрываются белые преступники, и, когда солдаты кого-то искали, они первым делом кидались сюда. Стрельба и поножовщина происходили тут с такой регулярностью, что власти предпочитали не вмешиваться, предоставляя самим обитателям злачного места решать свои темные дела. В чаще леса была устроена винокурня, там из кукурузы гнали дрянное виски, и по ночам берега ручья оглашались пьяными воплями и руганью.

Даже янки признавали, что поселок стал рассадником заразы и его нужно стереть с лица земли, но никаких шагов не предпринимали. Особенно громко возмущались таким положением жители Атланты и Декатура, которым приходилось ездить этой дорогой. Мужчины держали под рукой пистолеты, а женщины старались не показываться там даже в сопровождении мужчин, зная, что пьяные негритянки, рассевшиеся у дороги, примутся кричать им в лицо оскорбления.

Пока рядом был Арчи, Скарлетт не обращала на них внимания, так как при нем даже самые наглые не смели издеваться над ней. Но с тех пор, как она стала ездить одна, всякие гадости и неприятности так и сыпались. Пьяные шлюхи словно старались перещеголять друг дружку в изощренной брани, и Скарлетт ничего другого не оставалось, как молча терпеть, стиснув зубы. И ведь никому не пожалуешься! Соседи с торжествующим видом заметили бы: «А что же вы хотели?», а семья принялась бы снова занудно отговаривать ее. Но Скарлетт решила не останавливаться ни перед чем.