Скарлетт выскочила из кухни и окликнула одного из заключенных:

– Эй, ты, с краю! Да, ты! Иди сюда!

Человек поднялся и неловко подковылял, звеня кандалами; она увидела, что ноги у него стерты и кровоточат.

– Когда в последний раз ты ел ветчину?

Мужчина молча уставился в землю.

– Отвечай!

Несчастный, на которого было жалко смотреть, продолжал молчать. Наконец он медленно поднял голову и снова потупился, и в его глазах Скарлетт прочитала немую мольбу.

– Боишься говорить, да? Ладно, иди на кухню и возьми с полки окорок. Ребекка, дай ему нож. Бери ветчину, разделите между собой. Ребекка, приготовь мужчинам бутерброды и кофе. И побольше сорго. Приступай, чтобы я все видела.

– Это мука и кофе мистера Джонни, – испуганно пробормотала негритянка.

– Мистера Джонни! Ври больше! А окорок тоже его? Делай, что тебе говорят. За дело! Джонни Галлегер, пойдем поговорим.

Скарлетт пересекла замусоренный двор и села в коляску, удовлетворенно заметив, как жадно набросились узники на мясо, словно боясь в любую секунду лишиться его.

– Ну, ты редкостный негодяй! – набросилась она на Джонни; тот стоял у колеса, нахмурив лоб и сдвинув на затылок шляпу. – Ты обязан вернуть мне деньги, уплаченные за продукты. Впредь я буду привозить еду ежедневно, а не заказывать на месяц вперед. Тогда ты уже не сможешь обманывать меня.

– Тогда меня уже здесь не будет, – сказал Джонни Галлегер.

– Значит, уходишь?

У Скарлетт чуть не вырвалось «Скатертью дорога!», но холодный расчет одержал верх. Если Джонни уйдет, что она будет делать? С его приходом отдача от лесопилки увеличилась вдвое. И как его отпустить в такой момент, когда она получила крупный заказ, какого у нее еще не было, к тому же срочный… Она должна доставить эту партию в Атланту. Если не будет Джонни, то кому она может поручить управление лесопилкой?

– Да, ухожу. Вы предоставили мне здесь полную свободу действий, сказали, что от меня требуется только одно – давать больше материалов. Тогда вы не учили меня, как вести дела, и я не хочу начинать все сначала. Я даю доски, а как – это не ваше дело. Вы не можете пожаловаться, что я нарушил наш уговор. Вы получали ваши деньги, а я получал свои – плюс то, что заработал на стороне. И вдруг вам вздумалось вмешиваться, задавать разные вопросы и подрывать мой авторитет в глазах этого сброда. Как, по-вашему, после этого я буду поддерживать здесь дисциплину? Подумаешь, ну вздую кого-нибудь разок-другой? Ленивых еще не так учат. Подумаешь, еды им мало. Я не могу с ними цацкаться. Значит, заслужили. Либо вы занимаетесь своим делом, я а своим, либо я сегодня же ухожу.