Как хорошо – о господи – как хорошо быть богатой! Устраивать вечеринки и не думать, во что они обойдутся! Приобретать самую дорогую мебель, платья и продукты, не заботясь о счетах! Как приятно выписывать чеки на приличные суммы тете Полин и тете Юлайлии в Чарлстон и Уиллу – в «Тару». Это только завистливые дураки могут утверждать, что не в деньгах счастье! И Ретт совершенно не прав, говоря, что деньги ее ничуть не изменили.

Скарлетт разослала приглашения всем своим друзьям и знакомым, старым и новым, даже тем, кто ей не нравился. Она не исключила даже миссис Мерривезер, которая держалась совершенно возмутительно, когда пришла к ним с визитом в «Националь», и миссис Элсинг, которая относилась к ней более чем прохладно. Она пригласила также миссис Мид и миссис Уайтинг, хоть они и не любили ее; зато как здорово знать, что они окажутся в неловком положении по той простой причине, что у них нет платьев, приличествующих великосветскому приему. Новоселье Скарлетт (или выражаясь по-модному, «толкучка», и нечто среднее между вечеринкой, приемом и балом) затмило все, что Атланта когда-либо видела.

В тот вечер дом и все веранды были полны гостей, которые пили ее пунш из шампанского, ели ее пирожки и устрицы под белым соусом и танцевали под музыку оркестра, надежно укрытого за пальмами и фикусами. Из «старой гвардии», по выражению Ретта, никто не присутствовал, за исключением Мелани и Эшли, тети Питти и дяди Генри, доктора и миссис Мид, а также деда Мерривезера.

Многие из «старой гвардии» пусть с неохотой, но все же решили пойти на «толкучку». Одни из уважения к Скарлетт, другие сочли, что надо отдать долг вежливости Ретту за спасение свое и близких. Однако за два дня до намеченного события по городу прошел слух, что на новоселье приглашен губернатор Баллок. «Старая гвардия» тут же выказала неприятие ворохом открыток, в которых выражалось сожаление по поводу невозможности принять любезное приглашение Скарлетт. Но и те немногочисленные старые друзья, которые все же пришли, поспешили смущенно, но тем не менее решительно откланяться, как только нога губернатора ступила в чудо-дом.

Скарлетт была до того поражена и возмущена их демаршем, что настроение ее было испорчено до конца вечера. Она так старалась устроить все элегантно! Сколько сил отдано было этой «толкучке», так хотела, чтобы по достоинству оценили ее старания! А пришло совсем мало старых друзей, еще меньше новых и ни одного из прежних недругов. Проводив на рассвете последнего гостя, она готова была рвать и метать и сдерживалась из опасения, что Ретт снова примется скалить зубы, боялась, что в его черных с хитринкой глазах прочтет молчаливый укор: «А ведь я тебя предупреждал!» Не оставалось ничего иного, как подавить в себе ярость и сделать хорошую мину при плохой игре.