Когда доктор Мид сообщил ей, что она беременна, Скарлетт была поражена: она-то свое плохое самочувствие объясняла раздражительностью и расшатанными нервами. Вот, оказывается, чем обернулась бурно проведенная ночь с ее ужасными последствиями. От стыда она покраснела и одновременно обрадовалась, что у нее родится ребенок. Хорошо, если бы это был мальчик! Красивый и не похожий на мямлю Уэйда. Как бы она его холила, нежила и лелеяла! Теперь, когда у нее появилось больше свободного времени и завелись деньги, с какой бы радостью она занялась его воспитанием! У Скарлетт возникло непреодолимое желание написать Ретту в Чарлстон на имя его матери и сообщить радостную весть. Конечно, он примчится домой! А если муж приедет после того, как ребенок появится на свет? Как потом все объяснять? Но если ему написать, Ретт решит, что она просит его вернуться, и ее письмо только его позабавит. А он не должен думать, что она хочет его видеть или нуждается в нем.

Скарлетт была очень рада, что не поддалась первому порыву, когда получила письмо от тети Полин из Чарлстона, где Ретт, судя по всему, остановился у своей матери. Она с облегчением вздохнула, узнав, что муж не выехал из Соединенных Штатов, хотя в целом полученное письмо сильно ее разозлило. После визита Ретта с дочкой к ней и к тете Юлайлии первая не могла нарадоваться маленькой гостьей.

«…Девочка просто прелесть! – писала тетя Полин. – Когда она подрастет, станет настоящей красавицей. Я полагаю, тебе известно, что любому молодому человеку, который примется ухаживать за ней, придется схватиться с капитаном Батлером, потому что более преданного отца я в жизни не встречала. Дорогая, разреши мне признаться тебе кое в чем. До знакомства с капитаном Батлером я считала твой союз с ним ужасным мезальянсом, потому что никто в Чарлстоне не мог о нем слова хорошего сказать и все только глубоко сочувствовали его семье. По правде говоря, мы с Юлайлией сомневались, следует ли принимать его… Но что ни говори, а милая девочка приходится нам внучатой племянницей. Когда же он появился, мы были удивлены, приятно удивлены, и уяснили, что христианам не подобает верить вздорным сплетням. Он – само очарование. К тому же это очень красивый мужчина, такой серьезный и вежливый. А как он любит своего ребенка.

Ну а теперь, моя дорогая, я должна коснуться того, что дошло до наших ушей… и чему мы с Юлайлией вначале отказывались верить. Мы слышали, конечно, что ты работаешь в магазине, который мистер Кеннеди оставил тебе. До нас доходили какие-то слухи, но мы им не верили. Мы понимали, что в первые годы после войны это было необходимо, учитывая тогдашние условия жизни. Но теперь в этом нет никакой надобности, так как, насколько я могу судить, капитан Батлер материально вполне обеспечен. Он мог бы легко управлять твоими предприятиями и распоряжаться собственностью, которой ты располагаешь. Нам хотелось развеять эти слухи, поэтому мы были вынуждены говорить с капитаном Батлером начистоту, прибегнув к расспросам, которые всем нам были весьма неприятны.