Он с неохотой сообщил нам, что по утрам ты пропадаешь в своем в магазине и никого не подпускаешь к бухгалтерским книгам. Он также подтвердил, что у тебя есть лесопилка или лесопилки (мы не стали наседать на него, поскольку расстроились от этой новости) и туда тебе приходится ездить одной или в сопровождении какого-то бандита, который, как уверял нас капитан Батлер, является самым настоящим убийцей. Мы не могли не заметить, как он переживал, говоря все это, и я думаю, что он очень снисходительный… точнее говоря, слишком снисходительный муж. Скарлетт, этому надо положить конец. Твоей матери больше нет на этом свете, и только я одна могу наставить тебя. Подумай о том, что скажут твои дети, когда повзрослеют и узнают, что ты занималась торговлей! Они ужаснутся, когда поймут, чего только о тебе не говорили грубые люди и какие только не распускали сплетни, связанные с твоими поездками на лесопилки. Не подобает женщине…»

Чертыхнувшись, Скарлетт отбросила недочитанное письмо. Она живо представила себе тетю Полин и тетю Юлайлию, сурово осуждающих ее в своем ветхом доме на Бэттери; обе тетки ничего не имеют за душой и живут на подачки, которые она, Скарлетт, высылает им каждый месяц. «Не подобает женщине?..» Да если бы она вела себя так, как подобает женщине, они в этот самый момент оказались бы без крыши над головой. А проклятый Ретт еще растрепал им о магазине, бухгалтерии и лесопилках! «С неохотой им сообщил?..» Как бы не так! Кому, как не ей, знать, с каким наслаждением он преподнес себя старым дамам в образе серьезного, вежливого и очаровательного мужчины, а также преданного мужа и отца! Наверняка разбередил их раны, расписывая, как она мотается между магазином, лесопилками и салуном. Это дьявол, а не человек! Что хорошего он находит в своих извращенных понятиях?

Но вскоре даже злость на Ретта перешла в апатию. В последнее время у нее почти пропал вкус к жизни. Если бы только вернуть тот восторг, который охватывал ее при встрече с Эшли… если бы поскорее вернулся Ретт и заставил ее смеяться.

Вернулись Ретт и Бонни неожиданно. Скарлетт поняла это по глухому шуму выгружаемого багажа в холле и звонкому крику дочки: «Мама!»

Скарлетт выбежала из своей комнаты на лестничную площадку и увидела, как девочка, перебирая короткими пухлыми ножками, карабкается по ступенькам, прижимая к груди покорного полосатого котенка.

– Его мне подарила бабушка, – радостно сообщила Бонни, поднимая котенка за шкирку.

Скарлетт подхватила девочку на руки, радуясь тому, что присутствие ребенка избавляет ее от разговора с Реттом наедине. Взглянув поверх головки Бонни, внизу, в холле она увидела мужа, который расплачивался с извозчиком. Ретт поднял голову, снял шляпу и привычным широким жестом поприветствовал жену. Когда глаза их встретились, сердце Скарлетт радостно забилось. Каким бы он ни был, что бы он ни делал, муж вернулся, и она была рада этому.