Сперва мы с ребятами шли по лесу цепью, потом рассеялись между деревьями. Мы старались держаться друг у друга на виду, но вместе передвигаться было опасно. Попадёт в ловушку один – попадут все остальные, хотя чего мы только не пробовали: всё равно отлавливали каждого. А тех, кого не успевали изловить, убивали охотники Равнины. Конни вспоминала одну из Беглецов, Монтану, девушку удачливее и смелее остальных, которой удавалось не раз оказаться в прерии. Она часто рассказывала о другой троице: о Вакхтероне, убийце с маской на лице, покрытой кровавым индейским раскрасом, с томагавком и охотничьим ножом; о Мистере Буги, огромном, источавшем яркий свет из глазниц и рта охотнике, таком сильном, что он легко ломал шеи своим жертвам одним ударом; о Дыме, хмуром лучнике, бьющем без промаха.

В сумерках я быстро потеряла из виду Конни. Она шла от меня по правую руку, но в тумане пропала совсем бесшумно. Вот только что была – а теперь нет. Тревожась, я поглядела на Майка, но он не обратил на это никакого внимания. Он был из тех, кто сам за себя. Тогда я заметила ворона, который сидел на ветке над моей головой и был не похож на других птиц, что обитали здесь. Этот ворон казался обычным, похожим на ворона из того мира, который я оставила, и потому я давно уже считала его своим другом.

– Привет, приятель, – тихо шепнула я ему, но он не издал в ответ ни звука.

Между деревьями стлался густой туман. Он поднимался на уровень головы, то сгущаясь, то рассеиваясь дымными кольцами. Я двигалась так тихо, как только могла. Дрожа от нетерпения и ожидая каждую секунду, что на меня бросится незаметно подкравшийся убийца, я пробиралась всё дальше от скалы, пока не услышала, как по Лесу прокатился крик. Несомненно, он был женским и преисполненным боли. И ещё: я знала, кому он принадлежал.

Подавив желание убежать, я уверенно шла вперёд, хотя увидеть пространство могла лишь на пару локтей от себя во все стороны. Не знаю, сколько времени я бродила в лесу, отмечая зарубки, которые оставляла на деревьях. Я шла по ним, надеясь изучить лес хотя бы на самую малость и однажды благодаря этим зарубкам покинуть его, но в конце концов набрела только на труп в земле. Горло было перерезано, губы и веки пронзали иглы и булавки, на лице осталась гримаса предсмертных мук. Это была Конни в пятне собственной багровой крови. Её рыжие волосы разметались по древесным корням, а мёртвое тело потихоньку утягивало под землю, точно трясиной. Я отшатнулась, сразу поняв, что где-то неподалёку бродит убийца. Барон Суббота – это был его почерк – весьма умён и предпочитает тщательно следить за местом охоты, хорошо зная, что рано или поздно на него может наткнуться ещё одна жертва. Я скользнула за широкий древесный ствол, покрытый толстым слоем мха, и порослью колючего тёрна возле него, и притаилась, решив, что лучше всего будет переждать опасность здесь. Если Барон и притаился в засаде неподалёку, он бы уже поймал меня. А если я решу двинуться в любом направлении, вполне могу наткнуться на него. Подумав так и присев на корточки, я стала ждать. Очень скоро – даже ноги не успели затечь – услышала всего-то футах в пятидесяти от себя звуки борьбы и стоны.