– Не стоит сопротивляться, – приговаривал мужской голос. – Всё равно исход будет таким, каким я его предрешил.

Последовал болезненный крик, и я не сумела сдержать ехидной мысли: а вот и Майк попался. Что ж, в этот раз – без дураков – моей вины в этом не было. Я понимала, как бесчеловечно это звучит, но теперь, пока Барон мучил Майка и отвлёкся на него, я могла наконец-то сбежать. Я обошла то место, откуда доносились их голоса. Туман немного рассеялся, и я увидела, что Барон повалил Майка на землю и уселся поверх него, придавив тяжестью своего тела. Под ногами у Майка натекло много крови. Должно быть, ножом Барон, как и мне в прошлый раз, перерезал сухожилия: то был его любимый трюк.

Стоило ему щёлкнуть пальцами, как на запястьях появлялись верёвки, точно сотканные из тьмы и дыма. Связанной и обездвиженной жертве оставалось только ждать скорой расправы.

– Я тебя ненавижу, – с яростью сказал Майк. – Однажды я всё же обдурю тебя, и ты останешься ни с чем. Ты, подонок, слышишь меня?

– Слышу-слышу. Ты многовато болтаешь для того, кто вот-вот простится с жизнью.

Потом Майк только кричал. Он был смел, этот отчаянный парень, но смелость в этих краях совсем не нужна, если хочешь выжить, – разве что в особенных случаях. Я удалялась прочь от Барона, мрачно думая, что одного убийцу уже нашла и их осталось только двое. И, точно накликав их на свою голову, почти сразу ощутила страшную боль в ступне. Такую, словно мне переломали в ней все кости.

Зажав рот рукой и замычав от боли себе в ладонь, я поглядела вниз и застыла от ужаса. Меня схватил один из искусно спрятанных под листвой и мхом капканов Палача. Палач! Только не он! Почти сразу, как сомкнулись зубы капкана и я дёрнулась из него, высоко над головой серебристо зазвенел колокольчик.

О нет. О нет!

Я дёрнулась снова и снова, забившись в своей ловушке и хорошо понимая, что так просто не выберусь из неё. Затем, прекратив паниковать, опустилась на землю и попыталась разжать капкан руками. Конечно, этого мне не удалось бы сделать ни за что. Внезапно я услышала из чащи тихий посвист.

Это был он.

Как если бы в прибрежные спокойные воды заплыла акула, показавшись серым гребнем из волн, так и Палач мелькнул тёмным боком там, в серебряной туманной седине. Он был недалеко и кружил возле меня, хорошо зная, что я никуда не денусь и не спасусь. Мне стало горько. Оставшись, вероятно, последней выжившей из всех, я была так близка к тому, чтобы попытать счастья снова и выбраться отсюда! А теперь впервые попалась Палачу. Его я боялась больше остальных. Не зная, к чему быть готовой, но помня, что он будет истязать меня перед смертью, я с большей силой схватилась за капкан. Вдруг из леса выскользнула незнакомая мне девушка. Её русая голова была посеребрена слабым светом сумерек. Мне некогда было решать, довериться ей или нет, но выбора всё равно не оставили.