«Ты не одинок. Ты всегда со мной».

Пусть звезды одиноки, но они никогда не перестают светить, даже когда ты их не видишь. И Ригель теперь знал, что он всегда будет сиять для Ники, даже если больше никогда не увидит ее. Ее, которая тоже стала его звездой, ее, самого удивительного человека, которого когда-либо видели его глаза.

Он смотрел бы на нее сквозь просвет в сердце и знал бы, что, где бы Ника ни была, она счастлива, живя в семье — в сказке, о которой она всегда мечтала. — Ника заслуживает всего самого лучшего…

«Ригель! Не хочешь рассказать мне, что происходит?»

Он никогда не забудет ее глаза. Глаза Ники. Это в них он потерял себя, когда был еще ребенком. Ригель посмотрел в глаза Творцу Слез и снова понял, что не может их обмануть. «Происходит то, что я тебя отпускаю. Теперь, когда ты целиком и полностью завладела мной, я отпускаю тебя», — ответил бы он ей, если б даже сейчас, в конце истории, не остался верен себе. Однако он опять сделал то, чего раньше себе не позволял: убрал защиту. В это мгновение он посмотрел на нее глазами своего сердца, и из них, как бушующий речной поток, вырвалась пламенная любовь.

Ника затаила дыхание, а он все смотрел и смотрел ей в лицо, забирая себе на память ее образ, весь до последней черточки.

«Ригель…»

Он не мог предвидеть того, что произошло дальше. Не мог знать, что они никогда не вернутся домой, что эти невысказанные слова останутся в нем как последнее сожаление.

Но он навсегда запомнит крик, застывший в ее глазах. Так же, как не забудет ужас того мгновения или глухой стук сердца, отдающийся в горле.

Строительная сетка прогнулась, и Ника начала падать. Он кинулся к ней. Ее волосы на ветру распахнулись крыльями, и в закатном свете он увидел летящую бабочку, а может, ангела. Еще одна его галлюцинация. Последняя!

Ригель крепко схватил Нику и в стремлении защитить рывком оказался под ней. Сработал инстинкт. Он чувствовал, как в груди лихорадочно извивается точильщик и тянется к Нике, чтобы тоже помочь, смягчить удар о твердую поверхность воды.

И еще до того как все закончилось, Ригель услышал слова, которые вырвались из него, — оправдание всей его жизни: «Я тебя люблю».

Ника дрожала в его руках, как бабочка, слишком надолго зажатая в его пальцах. И когда шепот ее крыльев смолк для него навсегда, Ригель в первый и последний раз в жизни испытал… умиротворение. Невыразимо сладкое облегчение, абсолютное чувство покинутости, с которым он всегда боролся.

Он никогда не будет один. Нет, потому что Ника у него внутри. С ее по-детски лучистыми глазами и нежной улыбкой… Она, как звезда в небе, будет вечно светить в его сердце.