Все, никаких больше «слетать на выходные в Калифорнию». Не девочка уже, чтобы два дня тусоваться без продыху в Лос-Анджелесе, а потом сразу с самолета в студию. Остается только надеяться, что вчера ночью никакой ушлый папарацци не сфотографировал ее у входа в квартиру. С тех пор как погиб Джон Кеннеди-младший, они просто с цепи сорвались. На фотографиях знаменитостей – и псевдознаменитостей – можно было прилично заработать.

Талли не спеша приняла горячий душ, вымыла голову, высушила феном волосы и натянула дизайнерский спортивный костюм. Вынырнув из облака пара, повисшего в ванной, она обнаружила Гранта уже у двери. Искусно взъерошенный и во вчерашнем костюме, он показался ей невероятно привлекательным.

– Может, ну ее, работу? – сказала она, обнимая его за талию.

– Прости, милая. Мне через несколько часов в Лондон лететь. Надо с семьей повидаться.

Она кивнула, ничуть не удивившись. У него всегда находилась причина уйти. Заперев дверь, они вместе спустились на лифте. Возле двух представительских автомобилей, припаркованных друг напротив друга на Сентрал-парк-вест, она поцеловала его на прощанье и ненадолго замешкалась, глядя ему вслед.

Когда-то ей нравилось, что он приходит и уходит, всегда появляется в ее жизни внезапно и исчезает, прежде чем успеешь устать от него или влюбиться. Но в последние несколько месяцев она стала замечать, что с ним рядом чувствует себя ничуть не менее одинокой, чем без него.

Водитель, одетый в безукоризненную униформу, протянул ей стакан латте с двойным эспрессо.

– Доброе утро, миз Харт.

Она с благодарностью приняла кофе.

– Спасибо, Ганс.

Забравшись в машину, Талли откинулась на сиденье и попыталась не думать ни о Гранте, ни о своей жизни. Просто смотрела на проносящиеся за тонированным окном темные улицы Манхэттена. Именно в этот час город засыпал – настолько, насколько это было возможно. Не спали только самые отчаянные – дворники, пекари, почтальоны.

Ее утренний распорядок не менялся много лет, она даже считать не хотела, сколько именно. Едва ли не с первого своего дня в Нью-Йорке она вставала на работу в половине четвертого. Настоящий успех привел лишь к тому, что рабочие дни, и без того длинные, сделались еще длиннее. С тех пор как ее пригласили на CBS, после утреннего эфира ей приходилось сидеть на совещаниях чуть ли не до вечера. Казалось бы, слава и деньги должны были позволить притормозить, насладиться моментом, но вместо этого произвели противоположный эффект. Чем выше она забиралась, тем выше метила, чем сильнее боялась потерять то, что у нее есть, тем больше работала. Она бралась за все, что ей предлагали, – озвучивала документальный фильм о раке груди, вела в качестве приглашенной звезды первый выпуск новой телеигры, даже в жюри «Мисс Вселенной» сидела. И постоянно мелькала в вечерних шоу – у Лено, Леттермана, Рози. Командовала праздничными парадами. Делала все, чтобы ее запомнили.