– Ладно. Встретимся в машине, хорошо?

В другой ситуации Кейт бы не смолчала и непременно заставила дочь выйти из школы с ней вместе, но сегодня душевное равновесие Мары было слишком шатким. Поэтому Кейт и приехала.

– Хорошо.

Мару явно удивила легкость, с которой далась эта победа. Кейт улыбнулась, тронула ее за плечо:

– Увидимся через минуту.

На самом деле времени прошло больше, но ненамного. Уже очень скоро Мара залезла в машину и застегнула ремень.

– Куда мы едем?

– Для начала – обедать.

– Ты забрала меня из школы, чтобы свозить пообедать?

– Не только. Но это сюрприз.

Кейт поехала к закусочной, которая располагалась в двух шагах от нового многозального кинотеатра.

– Я буду чизбургер, картошку фри и клубничный молочный коктейль, – сказала Кейт, когда они сели за столик.

– И я.

Дождавшись, пока официантка запишет их заказ и отойдет, Кейт повернулась к дочери. Та сидела, развалившись, на синем виниловом диване – худенькая, вся из острых углов, вчерашний ребенок на пороге пубертата. Темные волосы, которые однажды превратятся в великолепную, всем на зависть, копну, пока еще были неряшливо всклокочены, а в карих глазах отражалось каждое движение души. И сегодня на душе у нее было тоскливо.

Официантка принесла коктейли. Кейт сделала глоток. Кажется, впервые с рождения близнецов у нее во рту оказалось что-то, сделанное из мороженого, и вкус был просто божественный.

– Эшли все на тебя злится?

– Она меня ненавидит. А я даже не знаю за что.

Кейт много думала о том, что сказать, как вылечить разбитое сердце Мары. Как и любая мать, она готова была пойти на все, чтобы уберечь свою дочь от страданий, но не от всякой опасности можно защитить, иногда нужно просто пережить горе, а потом попытаться его понять. Это был один из многих уроков, которые преподал всей стране прошедший год, и хотя некоторые вещи изменились навсегда, кое-что оставалось неизменным.

– В пятом классе у меня были две лучшие подружки. Мы несколько лет все делали вместе – выводили лошадей на ярмарках, ночевали друг у дружки, ходили гулять на озеро летом. Бабушка нас так и называла – три мушкетера. А потом, как-то летом – мне как раз должно было исполниться четырнадцать, – они вдруг перестали со мной дружить. Я так и не поняла почему. Они начали гулять с мальчиками, ходить на вечеринки, а мне даже не звонили. Каждый день я ездила в школу на автобусе одна, сидела в столовой одна, а по ночам перед сном плакала в подушку.

– Правда?