Талли рассмеялась:

– Ну ты и язва.

– Есть такое. А теперь пойдем, моя бедная бессовестно богатая девочка, провожу тебя в твою комнату.

– Я еще пожалею, что жаловалась, да?

– О да.

Вдвоем они ощупью пробрались по темному дому. Возле двери в гостевую спальню Кейт повернулась к Талли:

– Не надо больше баловать Мару, хорошо? Она и так уже думает, что ты пуп земли.

– Ну брось, Кейти. Я в прошлом году заработала больше двух миллионов долларов. Куда прикажешь девать все эти деньги?

– На благотворительность отдай. Больше никаких розовых лимузинов, ладно?

– Тебе никогда не говорили, что ты зануда?

Лишь много позже, лежа на комковатых, просиженных подушках раскладного дивана и глядя в окно на Большую Медведицу, Талли вдруг поняла, что даже не подумала поинтересоваться делами Кейт.

Кейт в недоумении уставилась на календарь у холодильника. Она никак не могла поверить, что время пролетело так быстро, хотя доказательство висело у нее перед носом. Стоял ноябрь 2002-го, и за последние четырнадцать месяцев мир успел измениться. В сентябре прошлого года самолеты, угнанные террористами, врезались в башни Всемирного торгового центра и здание Пентагона. Тысячи людей погибли. Еще один угнанный самолет разбился; никто из пассажиров и экипажа не выжил. В вечерних новостях постоянно мелькали репортажи о взрывах и террористах-смертниках. Начались поиски оружия массового поражения. Слова «Аль-Каида», «Талибан» и «Пакистан» звучали в каждом разговоре, в каждом выпуске новостей.

Страх оставил свой отпечаток на всем и на всех, но жизнь тем не менее продолжалась. Час за часом, день за днем, пока власти и армия искали взрывчатку и террористов, пока Министерство юстиции разоблачало поддельную отчетность «Энрона», простые люди продолжали жить свои простые жизни. Кейт все так же занималась домашними делами, растила детей и любила мужа. Разве что теперь держалась за них чуть крепче и отпускала их из дома чуть менее охотно, но все понимали почему: в конце концов, мир вокруг больше не был безопасным, как прежде.

А теперь вдруг осталась неделя до Дня благодарения, да и Рождество не за горами.

Надвигались праздники, которые у любой матери семейства провоцировали самое настоящее раздвоение личности. Разрываясь между предвкушением чего-то прекрасного и немыслимым количеством работы, которое это предвкушение подразумевало, Кейт почти не давала себе времени расслабиться, насладиться моментом. Надо же печь – для школьных праздников, для благотворительной ярмарки танцевального кружка, для «Дома взаимопомощи», – да и покупки сами себя не сделают. Бейнбридж, конечно, чудесный остров, но когда дело доходит до поиска подарков, волей-неволей вспоминаешь, что это всего лишь жалкий клочок земли, со всех сторон окруженный водой. А значит, все большие магазины и торговые центры очень далеко. Порой она чувствовала себя альпинистом, который лезет без кислородного баллона в гору, и гора эта – «Нордстром». Когда у тебя трое детей, на то, чтобы купить подарки, уходит куча времени, а времени всегда не хватает.