– Джек, послушай. – Она встала, подошла к нему и взяла его за руки. – С тобой я обрела все, о чем мечтала. Я серьезно. Когда я приехала в Чикаго, то понятия не имела, что со мной будет. Я просто хотела жить достойно, хотела найти хорошего парня и, может быть, создать прекрасную семью и жить в красивом доме, и смотри, как вышло – все это у меня есть.

– И теперь тебе скучно.

– Нет, не скучно. Просто исчезла таинственность, которая меня прельщала. На самые главные и трудные вопросы жизни – что со мной будет? кем я стану? – ответы по большому счету уже даны. И сейчас я чувствую, что там, где раньше была тайна, осталась пустота. Думаю, именно этого мне и не хватает.

– Тайны.

– Авантюры. Я не знаю, правы ли Кейт и Кайл. Я не уверена, что институт брака не работает. Но я знаю, что если бы мы пошли на эту вечеринку, то неизвестно, что бы там произошло. И в этой таинственности есть свое очарование.

В этот момент у них одновременно тренькнули телефоны – как оказалось, им обоим пришло сообщение от Кейт, которая написала: «Было очень приятно повидаться, голубки! С нетерпением жду следующей встречи!»

Кейт сопроводила свое сообщение эмодзи, значения которого Джек не знал, хотя Тоби как-то пытался научить его мудреной символике всех этих странных значков. Кейт прислала желтое лицо с приподнятыми бровями, с лукавой улыбкой косящееся вправо. Если Джеку не изменяла память, это означало или похмелье, или сарказм, или самодовольство, или намек на какой-то секрет, а еще Кейт могла иметь в виду, что чувствует себя привлекательной, или заигрывать с ним в соблазнительной, а то и вульгарной манере.

Джек и Элизабет положили телефоны на столешницу и посмотрели друг на друга.

– Ты правда думаешь, – спросил он, – что какая-то развратная вечеринка тебя осчастливит?

– Конечно, нет, – сказала она. – Но я знаю, что жизнь не приносит удовлетворения без тайны, без авантюры, без острых ощущений. Во всяком случае, так утверждает наука.

– И ты хочешь именно таких острых ощущений?

– Просто это подвернулось под руку.

– Ясно.

– Давай совершим хоть один безумный поступок? Только и всего. Давай впервые за долгое время перестанем вести себя как родители. Будем такими, как раньше. Будем безрассудными. Не такими обычными.

Вот оно, это слово: обычный. Оно напомнило ему о тех вечерах, когда он сидел за кухонным столом с матерью и сестрой, о тех временах, когда Эвелин приезжала в гости и на целый день отправлялась в поход по Флинт-Хиллс, а потом приносила наконечники стрел, кусочки кварца, окаменевшие раковины или серые камни, которые она называла затвердевшими фрагментами магмы, вытолкнутой из центра земли, – чудеса, говорила она, все это чудеса. Эвелин была из тех, кого очаровывало все вокруг. Но Рут, которую не очаровывало ничего, фыркала: «Это обычные камни».