– Ага, – кивнул Джек.

– Только вот проблема в том, что на востоке никому не нужны были картины, которые выглядели вот так.

– Почему?

– Люди не привыкли к настолько бедным деталями пейзажам. В те времена пейзаж считался достойным запечатления, только если он был украшен разнообразными мелкими элементами. Вот такими, – сказала Эвелин и быстро изобразила зеленью настолько темного оттенка, что та казалась почти черной, несколько можжевельников напротив дома, высоких тощих деревьев с ветками-перышками, небольшую рощицу, бросающую на траву эффектную тень. Джек посмотрел на окружающий их реальный мир – на многие мили вокруг не было ни одного похожего дерева.

– Ты должен понимать, – сказала Эвелин, – что на картинах, которые этим людям доводилось видеть, всегда были изображены горы, леса или реки. А когда они увидели первые пейзажи Великих равнин, они спросили: «А где же горы? Где леса? Где реки?»

Эвелин набрала на кисть несколько похожих оттенков синего и положила их на холст полосой, в которой Джек узнал реку – стремительную реку, пересекавшую пространство и терявшуюся в дали. Потом Эвелин отделала ее берега камнями, маленькими деревцами, папоротниками.

– Люди не могли по достоинству оценить прерию, – сказала она. – Леса были знакомы им куда лучше. Прерия – это просто трава на многие мили. Она казалась им слишком странной. Люди хотели видеть вот такие картины, – она кивнула на холст, – похожие на те, к которым они привыкли, даже если эти картины не были правдивыми.

Потом Эвелин нарисовала на горизонте горную гряду – покрытые снегом вершины, окрашенные в настолько нежный бирюзовый цвет, что создавалось впечатление, будто они где-то очень далеко и едва различимы сквозь утреннюю дымку.

– В конце концов художники либо переставали рисовать прерии вообще, либо чем-нибудь их украшали, чтобы картины не казались коллекционерам такими странными.

Густой черной краской Эвелин добавила в верхние углы холста свисающие ветви и листья, как будто она сидела прямо под огромным дубом, выглядывая из-под его густой кроны.

– Вот, примерно так. – Она опустила кисть в бутылку с водой и выпрямилась. – Что скажешь?

Джек некоторое время разглядывал ее картину, и хотя он знал, что такого пейзажа на самом деле не существует, ему казалось, что если бы он увидел его в книге или журнале, ему бы очень захотелось побывать в этом месте.

Потом он посмотрел на свою собственную картину – плоскую, безжизненную, невыразительную, скучную.

– У тебя лучше, – сказал он.

– Но твоя более настоящая, – сказала она. – Моя соответствует тому, что от нее ожидают. Твоя соответствует тому, что ты видишь. И поэтому твоя работа куда достойнее.