— Анна, привет, — его голос звучал натянуто.

— Маша сказала, что ты разрешила… что вы договорились о встрече.

— Да, — коротко ответила она.

— Спасибо. Я… я ценю это.

— Я делаю это не для тебя, Сергей. Я делаю это для неё. Помни об этом.

Он помолчал.

— Я понимаю. Я… я не знаю, что ей сказать. С чего начать.

— Начни с правды, — холодно посоветовала Анна.

— Если, конечно, помнишь, как она звучит.

Она положила трубку, не дожидаясь ответа. Руки у неё дрожали. Она отдавала своего ребёнка в руки человека, которому больше не доверяла. Это было одно из самых трудных решений в её жизни.

В воскресенье Маша долго выбирала одежду, нервничала и почти не завтракала. Анна молливо наблюдала за ней, чувствуя ком в горле.

— Всё будет хорошо, — сказала она на прощание, обнимая дочь.

— Я рядом.

Она ждала в книжном, листая альбом с архитектурой Буэнос-Айреса, но не видя страниц. Каждая минута тянулась как час. Она представляла себе их разговор, лица, жесты. Что он ей говорит? Как она реагирует?

Через полтора часа телефон наконец завибрировал. Сообщение от Маши:

«Всё ок. Иду к тебе.»

Анна выскочила на улицу и увидела дочь, бредущую по снегу с опущенной головой. Она подбежала к ней.

— Маш? Всё хорошо? Что случилось?

Маша подняла на неё глаза. Она не плакала, но выглядела потрясённой и очень уставшей.

— Ничего, — сказала она.