– Так лучше, Брик? – спросила она, наклоняясь, чтобы посмотреть.

Я запечатлел поцелуй на ее сладких губах, чуть задержавшись, ведь на вкус она напоминала рай, а чувствовалась еще лучше.

– Отлично, Снупи.

Мои руки погладили ее бедра. Она надела джинсы, чтобы не замерзнуть на катке. Я соскучился по ее развевающимся юбкам и сказал ей об этом.

Ее глаза весело прищурились.

– Под них просто просунуть руки.

– Виновен. – Я наклонился, чтобы уткнуться носом между ее сладких сисек, руки скользнули под ее легкий свитер, найдя шелковистую кожу живота. – Я почти уверен, что уже стал зависим.

Она замурлыкала от удовольствия, когда я легонько поцеловал грудь. Ее пальцы пробежались по моим волосам, затем мягко остановили меня. Когда я поднял глаза, она встретила мой пристальный взгляд серьезными глазами, которые сказали мне, что все эти проволочки ее не обманут.

– Готов?

Нет.

– Ага.

Я встал, мгновенно почувствовав изменения в своем теле: увеличившуюся высоту, то, как мышечная память приспособилась к балансированию на тонких лезвиях. Все во мне пробудилось. Мое внимание сконцентрировалось на Эмме.

Я протянул руку, и она взяла ее, позволив мне поднять ее на ноги. Улыбаясь, она оглядела меня с ног до головы.

– Ты похож на гигантское дерево в этих коньках.

– Видела бы ты меня в полной экипировке.

Ее губы дрогнули.

– Человек-гора, да?

– Типа того. – Я сжал ее руку и посмотрел вниз, на ее ноги. Начинающие фигуристы часто наклоняют лодыжки, это выводит их из равновесия и приводит к травмам. Но она держалась прямо и крепко. Хороший знак. – Давай сделаем это.

Когда мы выбрались на лед, первый порыв прохладного воздуха заставил меня задержать дыхание. Я собирался дождаться Эмму не торопясь, но вышел на лед как человек, выпущенный из тюрьмы. Передо мной простиралась чистая, нетронутая белизна. Совершенное скольжение.