– Я привыкла к его отсутствию, сэр.

– Знаю, – пробурчал он, но больше ничего не сказал, и я приняла это за знак одобрения того, как я устроила наш ночлег, пусть нам и приходилось довольствоваться меньшими удобствами, чем обычно.

Я опустилась на диванчик у двери и, подавив вздох облегчения, стянула сапоги. Волосы у меня растрепались, так что я распустила их, сняла мундир и развязала шейный платок.

– Вы устали, – произнес он.

– Да.

Я уже побывала в уборной, вымылась у колонки и теперь хотела лишь растянуться на постели и дать отдых разболевшейся ноге.

Генерал поднялся, взял поднос, но не принялся за еду, а сел рядом и поставил поднос между нами.

– Ешьте, – приказал он, и я молча подчинилась. – Ни слова возражения? Значит, вы совсем обессилели, – пробормотал он, положил на ломоть хлеба кусок ветчины и с аппетитом принялся есть.

Я пожала плечами, и мы, не произнеся больше ни слова, быстро разделались с превосходным ужином.

– Праздник прошел прекрасно, сэр. Вы можете гордиться собой, – проговорила я, оживленная пищей и его обществом. – Все было великолепно. И цвета, и звуки, и даже погода. Вышло чудесно.

– Да. Вы правы.

– Вы даже танцевали, – сказала я и чуть улыбнулась.

– Миссис Нокс не приняла мой отказ, а вас найти не сумела, – ухмыльнулся он. – Легко понять, почему они с Генри так подходят друг другу. Оба упрямы, точно бараны.

– Вы танцевали прекрасно. И да, миссис Нокс вызывает ужас. Мне бы хотелось однажды с ней подружиться.

Генерал расхохотался:

– Я никогда особенно не любил это. Но Элизабет обожала танцы и ни с кем, кроме меня, танцевать не хотела. Вы умеете танцевать, Самсон?

– Конечно, хотя никогда не бывала на балу.

Он отряхнул руки и поднялся:

– Тогда вставайте. Ну же. Я вас накормил. Теперь будем танцевать.

– Сэр? У нас нет музыки, – возразила я, но вскочила на ноги, восхищенная его предложением.